– Садись, – сказала Моргайна, поставив передо мной чашку с чаем. Я соскользнула со скамейки и осмотрела кухню. У открытого окна колыхались пестрые занавески. Стены были отштукатурены глиной, а вся мебель была сделана из светлого дерева. Ароматы моря стояли в комнате, смешиваясь с запахом пряных трав. К стенам кто-то приколол несколько карандашных набросков. Я узнала на них Коллама и Эмму. После увидела картинку, на которой мы со Скай и Джейд сидели на траве, а на заднем плане виднелись зубцы стен Аваллаха. Под ней находился портрет Элизьен, а дальше – портрет мрачно выглядевшего Перикла.
– Джоэль весьма хороший наблюдатель и очень талантливый художник, – пояснила Моргайна.
– Это Джоэль нарисовал? – удивленно переспросила я. Не думала, что шелликот был настолько талантлив. Мне всегда казалось, что меч он держит куда лучше, чем карандаш.
Моргайна присела на край стола.
– Он бессчетное количество раз рисовал Джейд, пока она за ним охотилась, – хихикнула Моргайна. – Он ведь и в самом деле считал, что сможет ускользнуть от нее. Каков глупец! Притом что она захватила местечко в его сердце, как только он впервые ее увидел. Но, разумеется, члену стражи не подобает соблазнять эльфийскую принцессу. Поэтому ему пришлось рисовать ее снова и снова.
– Почему же мы никогда не заставали его за этим?
– Ты, возможно, и нет, но я все видела, – гордо сообщила Моргайна. – Наверное поэтому я поняла, что этих двоих нужно подтолкнуть друг к другу. Элизьен еще поблагодарит меня. Народы должны почаще позволять своим детям вступать в смешанные браки. Таким образом все будут понимать друг друга лучше.
– Как, собственно, Ларимар узнала о том, что Джоэль и Джейд спрятались именно здесь? – полюбопытствовала я, и Моргайна внезапно принялась хлопотать по кухне. Она вспорхнула, взяла несколько ложек и потащила к столу еще одну банку с вареньем. – Моргайна, ты не хочешь мне что-нибудь рассказать?
Она вздохнула и присела на край стола.
– Это довольно долгая история, – сказала она тогда. – Слушай, Ларимар пообещала кое-что моему народу, и, поскольку мы надеемся, что она выполнит это обещание, мы поддерживаем ее.
– С каких это пор? – спросила я. Некое чувство подсказывало мне, что маленькая фея никогда не рассказывала нам всей правды.
– С тех пор как Ларимар появилась в Аваллахе и познакомилась с Дэмианом, – выдала Моргайна часть своей тайны.
Не успела я задать следующий вопрос, как Джоэль и Джейд рука об руку вошли на кухню. Джейд улыбалась ему так, будто он был для нее и солнцем, и луной одновременно.
Они сели за стол и выжидающе посмотрели на меня. Во взгляде Джоэля я снова заметила вину, а во взгляде Джейд – страх. Я отодвинула на второй план необходимость выжать из Моргайны еще больше информации. Это могло подождать.
– Как поживает мой брат? – поинтересовалась Джейд. – Он справляется?
– С Кассианом все в порядке, – отозвалась я. – В моем мире были некоторые проблемы. Но Кадир предоставил ему убежище в Вечном лесу.
Она округлила глаза.
– Там он на удивление быстро пошел на поправку, – поспешила добавить я. В ее состоянии ей лучше не переживать лишний раз.
– Расскажи обо всем, – потребовал Джоэль, и именно этим я и занялась, пусть и исключила подробности, касавшиеся нас с Кассианом. Может, Джейд и была его сестрой, но во-первых, наши отношения ее никоим образом не касались, а во-вторых, у меня не было желания об этом говорить. Я совершила слишком много ошибок и у меня не было времени на упреки.
– Ты доверяешь Ларимар? – спросил Джоэль, когда я закончила. – Действительно считаешь, что принести печать из моря – это хорошая идея?
– Мы должны вызволить Рубина и Солею из лап Дэмиана. – Я тяжело вздохнула. – И да, я верю Ларимар. Несмотря на все, что она натворила, я думаю, мы на одной стороне. Пожалуйста, попроси Коллама принести печать. Это все, о чем я прошу.
Джоэль медленно кивнул.
– Это займет несколько часов, – сообщил он спустя мгновение. – Побудешь с Джейд до моего возвращения?
– Разумеется. Не беспокойся. Мы позаботимся о ней.
Джейд фыркнула.
– Никому не нужно заботиться обо мне, но зато я смогу узнать, что ты от меня скрыла. И не отнекивайся. Ты ни словечком не обмолвилась о моем любимом брате. Что-то подсказывает мне, что он снова начудил.