— Будут, — уверенно ответил темный.
— А может…
— Еще одно слово — и я тебя упокою.
— Может, успокою? — тихо решила уточнить я.
— Я что хотел, то и сказал. И слазь с меня уже в конце концов, чудовище!
— Не могу… Руки не разжимаются.
Темный ничего не ответил, лишь выдохнул, словно пытаясь успокоиться, а потом начал меня отдирать. Сначала магией, но она оказалась бессильна: я решительно не желала отдираться, зато плащ на чернокнижнике затрещал. Видать, нитки гнилые попались. Определенно нитки, а не потому что мои пальцы впились в ткань железной хваткой.
— Слушай, ты, недоразумение, предупреждаю по-хорошему: отцепись!
— Слушай, ты, темный! Хватит на меня зубом цыкать. Я не могу руки разжать. Они у меня замерзли. Честно, замерзли. Я бы с радостью.
— И ноги замерзли? — подозрительно уточнил маг, глянув на мои посиневшие лодыжки.
— И ноги, — согласилась я. — А еще им страшно.
— Кому им? — не понял чернокнижник.
— Ногам. И рукам страшно. И мне всей тоже.
Больше я ничего не услышала. Зато почувствовала, как теплые сильные мозолистые руки коснулись моей кожи, и по телу пробежала волна жара. Я смогла расцепить пальцы и наконец слезла с мага.
Как раз вовремя. Сначала в глубине коридора, а потом все ближе и ближе зазвучали шаги. Точнее, не шаги, а легкий галоп. К нам бежали наши «регистраторы». Надо сказать, что к церемонии они подготовились основательно: заряженные арбалеты, копья, перепуганные лица…
— Ч-ч-что извол-л-лит т-т-темный м-м-маг? — одновременно грозно и заискивающе уточнил толстяк, тряся двумя своими подбородками. Как у него получилось сочетать в одной интонации несочетаемое — ума не приложу. Но факт остается фактом.
— Изволит, чтобы его с его невестой обвенчали.
При этих словах на пол упал кошель. Глухой удар подтвердил: мешочек весьма тяжел и почти полон. Толстяк проводил его внимательным взглядом, сглотнул и… Жадность поборола страх. На лице любителя поесть тут же расцвела улыбка, и он залебезил:
— Ну что же вы сразу не сказали, господин темнейший… Я, градоначальник приграничного Майрика, с большим удовольствием… — Он сам же оборвал себя вопросом: — Когда изволите провести церемонию?
— Здесь и сейчас. Начинайте.
Градоначальник закашлялся. Я невольно попятилась.
— Дорогая, ты куда? — столь сладким голосом спросил темный, что я прямо почувствовала, как в крови поднялся уровень глюкозы.
Замерла как мышь перед удавом.
— У меня… предсвадебный мандраж, — сглотнув, выпалила я. — И вообще, я в свадьбах еще неопытная, я их боюсь.
Говорить о том, что этих церемоний повидала в объектив камеры столько, сколько темному и в кошмаре не приснится, я не стала.
Зато градоначальник, то ли недослышав, то ли с перепугу, уловил только «неопытная» и поспешил заверить, что это дело легко поправимое и после первого раза проходит.
Тут уже нервно дернул глазом чернокнижник, которому и одной свадьбы было выше крыши.
— Начинайте уже, — буркнул Деймон сквозь зубы. — Брачные браслеты — вот.
И он показал два витых украшения, изображавших змей, кусающих свои хвосты.
Вид золотых наручней испортил мое плохое настроение окончательно, поскольку я поняла: в этот раз не отвертеться. Или…
ГЛАВА 2
«Или» не случилось. Темный лишь назвал имена — Деймон Райос и Кэролайн Лавронс, как стража выдохнула. Даже наконечники стрел перестали угрожающе трепетать, и арбалеты опустились вниз.
Градоначальник, лихо оттарабанив вступительную часть про быстротечность времени, про то, какое большое сокровище любовь, про то, что молодожены — два хрупких сосуда, спустя полминуты перешел к главному вопросу: согласны ли мы, собственно, вступить в брак?
Толстячок ни разу не сбился, хотя тараторил так, что Тина Канделаки от зависти язык могла проглотить. Да уж… У местного городского главы не просто рука на свадьбы набита, такое ощущение, что он темных магов каждый день пачками женит, как на конвейере. Или просто нашему регистратору дюже захотелось денег?
Скорее второе. Поскольку, когда жених ответил «да» и взоры всех присутствующих переместились на меня, а я на миг застыла в немом молчании, этот городской шельма хлопнул в ладоши и громко возвестил:
— Дорогая невеста онемела от восторга, но я по глазам вижу, что она согласна. Ведь так, лэрисса Лавронс? Просто кивните.
Даже кивать мне не хотелось. Решительно не хотелось. Но темный щелкнул пальцами, выдохнув столь тихо, что я едва услышала: «Эрастис!» — и в носу начало нещадно щипать. Я оглушительно чихнула.