Мы поднялись на первый этаж, где Леша покинул нас, отправившись на поиски истопника. Лариса немного воспрянула духом - видимо, мои доводы показались ей достаточно убедительными. Во всяком случае, я уже не опасалась, что она вот-вот грохнется в обморок.
Первым, кого мы встретили в коридоре третьего этажа, был Замухрышка.
- Его нигде нет! - вскричал он, едва нас увидел.
Так как голова у меня была занята исчезновением Левы, я не сразу поняла, о чем он говорит, и быстро спросила:
- Вы смотрели у Бориса?
- Думаете, его забрал Борис? - Замухрышка удивился. - Но почему без спросу?
Я нахмурилась и озадаченно посмотрела на Ларису. Ее лицо выражало недоумение и страх.
- Что значит - забрал? - пропищала она тоненько. - Вы хотите сказать, он без сознания?
Тут я вспомнила о злосчастном радиотелефоне и начала объяснять, в чем дело, но Замухрышка меня не услышал, потому что заговорил одновременно со мной:
- Что за бред? Как это - без сознания? Вы что, издеваетесь?!
Перепуганная Лариса тоже меня не замечала - ее внимание было приковано к Замухрышке.
- Вы сказали: Борис его забрал. Но забрать можно только неодушевленный предмет. Может быть, вы имели в виду: увел?
- "Забрал", "увел", "стащил" - какая разница? Главное, взял без разрешения.
Я уже не пыталась ничего объяснить, поскольку меня разобрал смех.
- Без чьего разрешения? - в отчаянии закричала Лариса.
- Без моего, естественно!
- Да при чем здесь вы?!
- Здрасьте-пожалуйста! Телефон-то мой, и забрали его из моего номера.
- Какой телефон?! Мы говорим о моем муже!
- По-вашему, я не знаю, о чем говорю?! У меня из комнаты украли мобильник, - Замухрышка повернулся ко мне. - Именно украли, потому что я обыскал весь номер. Его нигде нет.
- Это очень интригующая история, но, если вы не против, давайте вернемся к ней позже, - твердо сказала я. - Сейчас нас занимает другая пропажа. Лариса разыскивает мужа. Вы, случайно, его не видели?
- Не видел, - раздраженно буркнул Замухрышка. - Тоже мне пропажа! У вашего Левы ноги есть? Есть. Стало быть, он мог куда-нибудь уйти. А мой телефон ходить не умеет. Значит, кто-то взял его со злым умыслом. - Щека Георгия неистово задергалась. - Сначала у меня отняли машину, потом - телохранителя, теперь - телефон. Все это очень похоже на заговор. И его объект - я! Я, а не ваш Лева! - Он сорвался на визг.
- Прекратите истерику! - рявкнула я сердито. - Все это очень похоже на паранойю. Если вам срочно понадобился телохранитель, сходите к сторожу, у него есть связь со строителями кемпинга.
Замухрышка заткнулся и вперил взор в пространство, обдумывая предложение. Я тронула Ларису за локоть и кивнула, приглашая идти дальше. В эту секунду распахнулась дверь номера Бориса, и оттуда выбежала Наталья.
- Кто-нибудь, помогите! Боре плохо. - Ее глаза, и в нормальном-то состоянии удивительно большие, теперь были неестественно огромными; длинные волосы, обычно уложенные в замысловатую прическу, растрепались и частично закрыли лицо. - Лариса, вы медик. Сделайте что-нибудь.
Лариса растерялась.
- Я всего лишь бывшая медсестра-массажист, - пролепетала она смущенно. Боюсь, я мало умею.
- Остальные умеют еще меньше вашего, - жестко произнесла Наталья. - Вас хоть чему-то учили в училище.
Лариса послушно прошла в комнату, я за нею следом, а за мной, к моему удивлению, - Георгий. Надо сказать, что к известию о внезапной болезни институтского друга он отнесся гораздо спокойнее, чем к пропаже своего телефона. Мы всей толпой ввалились в спальню и остановились на пороге.
На огромной кровати среди перекрученных простыней лежал бледный, осунувшийся Борис. Он улыбнулся нам вымученной улыбкой, которая тут же сменилась гримасой боли.
- Боюсь, вчерашние анчоусы оказались несвежими, - просипел он и закрыл глаза.
- Если это отравление, нужно промыть желудок, - неуверенно произнесла Лариса.
Борис хотел что-то ответить, но его снова скрутило, и Наталья велела ему молчать.
- Не напрягайся. Я повторю то, что ты мне рассказал. - Она повернулась к Ларисе: - Боре стало плохо ночью. Сначала просто мутило, потом начались рези в желудке. Он выпил марганцовки, потом еще и еще, и где-то перед рассветом ему полегчало и удалось заснуть. Но часа через два приступ возобновился с новой силой - даже судороги начались. Не думаю, что промывание поможет.
- Тогда нужно отвезти его в больницу, и как можно скорее, - заявила Лариса гораздо решительнее. - Укутать потеплее, взять с собой побольше воды для питья и выезжать прямо сейчас.
Борис попытался возразить, но, видно, ему было так плохо, что он даже говорить не мог толком. Наталья тревожно посмотрела на окно, за которым лило как из ведра.
- Не знаю, пройдет ли машина, - сказала она с сомнением. - Вчера едва проехали, а ливень наверняка превратил дорогу в сплошную грязь. Нужно связаться со строителями, попросить трактор. И пусть кто-нибудь из них съездит за врачом. Лучше, чтобы он уже ждал в кемпинге, когда мы привезем туда Борю. Гоша, ты не позвонишь?..
- Как я могу позвонить, если у меня украли телефон? - вскипел Гоша. - По твоей вине, между прочим. Телохранитель ей, видите ли, помешал! А теперь тут творится черт знает что! Люди травятся, вещи пропадают...
- Телефон должен быть у сторожа, - подала я голос, сообразив, что Замухрышка завелся надолго. - Я сбегаю, поищу его.
Наталья поблагодарила меня взглядом.
- Да, пожалуйста. И еще: вы не пришлете сюда ребят? Нам понадобится помощь, чтобы перенести Борю вниз.
Я кивнула и вышла из комнаты. Решив, что с выносом тела можно и обождать, бросилась к лестнице и в холле столкнулась с Лешей.
- Истопник говорит, что ключи от подвала с бассейном у него еще вчера забрал Борис, - доложил он с ходу.
- Да черт с ним, с ключом. Тут такое творится! Бежим скорее, покажешь, где Павел Сергеевич. Борису срочно нужен врач.
Леша послушно затрусил рядом.
- А что случилось?
- Похоже на отравление. Говорит, наелся за ужином анчоусов. Лежит пластом и корчится от боли. Всю ночь хлестал марганцовку, но без толку. Ослабел настолько, что головы поднять не может. - Мы сбежали на первый этаж. - Куда теперь?
- На кухню. Точнее, в посудомоечную. Это за баром и рестораном.
Павла Сергеевича мы обнаружили у раковины. Величественный старик, убеленный благородными сединами, домывал грязные тарелки, оставшиеся от нашего вчерашнего ужина. Мне стало так неловко, что я даже забыла, зачем мы сюда пришли.