Этих вопросов я себе задать не успел, потому что уснул. Мне снилось, что мама молодая, веселая. И что она радостно вылизывает сегодняшнюю кошку, а та улыбается и виляет хвостом по-собачьи.
Утро сегодня получилось муторное. Олька проспала и металась по квартире еще быстрее, чем обычно. Я сначала честно пыталась помочь ей собираться.
Но, боги, это было мукой! Я живу с ней уже четыре года, а эта дурочка до сих пор не может понять, что я всегда сажусь на ту вещь, которая ей в следующий момент понадобится. Если она красится перед зеркалом, то в следующий момент будет причесываться, логично? И не нужно метаться по квартире с воплями: «Где моя расческа?» Подо мной твоя расческа, могла б уже и сообразить!
И крем для обуви подо мной! И конспект по философии! Ты не мечись, ты на меня посмотри!
Честно говоря, я за эти сборы так устала, что потом часа четыре спала просто как убитая. Проснулась, побродила по пустой квартире, загнала подальше клубок от мамулиного вязания, нашла под шкафом папулину отвертку и переложила ее под комод, догрызла цветок, который от меня спрятали на холодильник.
Плохой цветок, даже у меня от него голова болит, а мамуле с ним вообще в одной комнате находиться нельзя, у меня аж шерсть топорщится — я ж чувствую, что ей от него плохо. Так нет, цветок она холит и лелеет, уже третий раз реанимирует, а меня, родную кошку, еще и ругает. Бестолковая. Ладно, если опять пересадит, я его просто с холодильника сброшу, горшок пусть валяется, а огрызочек росточка я в форточку выкину — там уж точно не найдут.
Вспомнив про форточку, я умылась, пригладила усы лапкой и прыгнула туда.
Не то чтоб я была очень падка на лесть. Не то чтоб я совсем не могла жить без восхищения. Но когда живешь с кем-то бок о бок уже целых четыре года, когда тебе тепло, сытно и уютно — это конечно здорово. Но никто ж не скажет с утра: «Кассандра, вы сегодня прекрасно выглядите!»
А ведь это обидно! Красота в мире существует для того, чтоб ей восхищались, а не только кормили и чесали за ушком.
Вот и приходится подбирать, так сказать, крохи внимания.
Я сложила лапки, красиво свесила хвост на улицу, устроилась поудобнее и принялась ждать. Как обычно, не прошло и пяти минут.
— Кс, кс, кс.
Люблю детей, а когда они не могут достать до меня руками, люблю особенно. Они такие… Такие мягкие и чистые… Не снаружи, снаружи могут быть и грязными и поцарапанными. А вот внутри они нежные и милые, а главное удивительно искренние.
— Мама, смотри какая красивая кошка! Мама!
Да, мама, посмотри. Хотите фас? Профиль? А я еще вот так могу лапки сложить.
— Мамочка, она вся-вся беленькая. Какая она красивая!
Ну да, я сегодня ничего выгляжу, спасибо.
— Мама, ой, она ушками шевелит! А носик розовенький! Маааааама!
— Да-да, красивая. У тети Аси такая же, пойдем быстрее, вон наш автобус.
— Неееет, у тети Аси не такааааая…
Ушли. Ну и ладно, мелочь, а приятно. И все-таки удивительно, насколько дети умнее своих родителей! Конечно, у тети Аси не такая! Где ж вы еще такую найдете! Между прочим, от титулованнейших родителей, мама чемпионка породы, папа. Папа тоже чего-то там выигрывал.
Если б Олька с мамусей не были такими ленивыми, мы б с ними все медали на выставках сгребли! А им, видите ли, в лом…
Но в чем-то я их понимаю. Эти выставки та еще тягомотина. С одной стороны, сидишь такая красивая, и тобой все любуются. Час это приятно. Даже два еще ничего. А потом хочется уже и развалиться, и пожрать, да и в туалет сходить, извините. А они все ходят, все любуются! Судьи руками лапают, а цапнуть их нельзя — дисквалифицируют. Вот и мучаешься.
Пару выставок мы с Олькой по молодости отстрадали, а потом решили — все.
Свою медаль как «Лучшая кошка породы турецкая ангора» я получила, теперь можно и отдохнуть.
Что хорошо — котят у нас с руками и лапами отрывают. И это здорово, потому что когда они подрастают, то сильно надоедливыми становятся.
Следующий день получился хлопотным.
С утра приперлась старая стая — вышибать нас с помойки. Ага, разбежались! То есть не разбежались, конечно, а встали мы все рядом и зубы показали, чтобы не было потом вопросов: «Ах, откуда у меня такие раны на боку?! Ах, кто мне ухо откусил?!» Я стоял, рычал и гордился своим Вожаком. Вот умница! Весь вчерашний день мы отдыхали, набирались сил и теперь встречали врага спокойные, решительные и грозные. Только Кочан все время выскакивал из строя и заливался неприличным визгливым лаем. Откуда у него этот фальцет? При его габаритах он вообще лаять не должен… так, изредка гудеть — и все. А этот — чисто шавка! Кирпичу пришлось раза три его чуть не за хвост ловить.