Ох, ягодки-грибочки, эка он головой как сильно ударился.
— То есть до этого момента у нас еще были варианты? – поняла я очевидное, достав из заначки карамельку.
Посмотрев на этого бедного несчастного красавца-раскрасавца, со вздохом развернула фантик и положила зелененький кругляш ему в рот. Пусть пососет. Может, в голове чего прояснится, пока я что-нибудь посущественнее найду.
О, багет! Позавчерашний, правда…
— Больше нет у тебя вариантов. Ты моя, Клара Бок, до конца наших дней, — произнес он вкрадчиво.
Я даже заслушалась. Прямо вот как в романах любовных.
И вот лежит он подо мной. В ногу мне второй багет зачерствевший упирается, хотя я совершенно точно один багет запрятала. И ладони его, что до сих пор за попу мою держатся – в поисках, видимо, моральной поддержки, – горячими такими кажутся. И улыбается так засранец – победно, а я то на него смотрю, то на багет, то на него, то на багет и…
Как хрякну багетом по его голове. А багет взял и разломился на две части. Да с таким треском, что извращенец этот сознание потерял. Совершенно точно говорю: потерял, потому что я на нем основательно так потопталась, привлекая к себе внимание. И коленками, и локтями в его тело врезалась, и даже штаны его на всякий случай пощупала.
А что? Нянечка всегда говорила: доверяй, но проверяй. И вот как-то странно это для такого тощего принца – прятать в штанах багет.
— Поцелуй... — шепнул мне кто-то. И главное, шепнул так – вроде и рядом, а вроде и везде.
— Чего? — переспросила я, подозревая, что по мою душу пришел голодный глюк.
Нет, ну правильно, колбаса-то еще когда закончилась?
— Поцелуй… – снова раздалось это эхо очень знакомым голосом.
— Чего-чего? – хотелось подтвердить свои подозрения, что закрались в одночасье.
— Да поцелуй меня, говорю тебе, – вскипел принц, резко поднимая голову и глядя на меня недовольным взглядом. — Поцелуешь, и я сразу в себя приду! Ты что, вредная моя? Сказок никогда не читала?
И упал, главное, обратно. В смысле голову на пол вернул, глазенки свои темные прикрыл и побледнел, будто уже помирать собрался.
А я что? А я возьми да и потяни за узелок, который на запястье у меня болтался. Это мне ведьма прислала, наказывая использовать только в крайнем случае. Собственно, случай оказался очень крайним. Мне детей еще иметь рано, а от поцелуев они только так делаются!
— Ты куда это, хитрая моя? — мигом очухался принц, пытаясь ухватиться за меня руками, но было поздно. Я растворялась в пространстве, игриво помахивая ему на прощанье.
— Прости, дорогой, но мы не сошлись во вкусах, — улыбнулась я озадаченному извращенцу.
— В каких вкусах? – облизнулся он, поглядывая на мои исчезающие верхние два по девяносто.
— В гастрономических!
И… Была такова, очутившись на темной поляне, посреди которой горел кострище высотой с наш замок.
— О! Принцесса! Ты-то мне и нужна, – произнес ярко-красный огнедышащий дракон.
И вот скажите мне, почему всегда именно принцессы?
— Жениться будешь или есть? — деловито поинтересовалась я, прикидывая свои шансы на традиционное “сбежать”.
Драконы-то поуменее лягухов будут да потяжелее принцев…
— Сперва думал, что жениться, — дракон хмыкнул, кося на меня желтым глазом. — Но теперь думаю, что лучше уж съесть. Знаешь, какие принцессы сейчас тощие пошли? Ужас! Там один раз укусишь – и сразу сотню косточек из зубов выковыриваешь. Да и мозги, знаешь ли, уже не такие сочные, как раньше…
— Дык и у меня кости сплошные, — говорю, а сама бочком пячусь. Хотя в моем случае что бочком, что на таран – все одно. — Это только кажется, что там мяса много, а ка-а-ак укусишь… В общем, не ешь меня дракончик, козленочком… ой, то есть козлом станешь!
— Да не боись ты меня, Клара Бок, — дракон хохотнул. — Не буду я тебя есть. И жениться не буду. Я, знаешь ли, верный дракон!
Огнедышащий ящер горделиво заулыбался во все свои тысяча тридцать два. Или сколько там дракону зубов полагается?
— Что, тоже ипотеку погасить да яйца в детский сад сдать? То есть драконят.
— Тьфу на тебя, Клара Бок, перебивать будешь – покусаю. — Дракон угрожающе поднялся, и я поняла, насколько он огромный. В самую высокую башню, как раз драконью, он бы мог забраться, даже не взлетая.
— Все-все, понял, не дурак, — примирительно подняла я руки.
К одной из них как раз конфетка прилипла. Шоколадная. Ну я и съела, чего бы не съесть? Я всегда ем, когда нервничаю. Правда, когда не нервничаю, тоже ем.