Многих беременных свиней вплоть до опороса держат в «станках для свиноматок», которые чуть больше их тел. Эти устройства – справедливее было бы назвать их клетками – не дают животному развернуться и вообще сильно сковывают движения. Темпл Грандин, один из самых прославленных американских специалистов по разведению животных, говорит, что это как «поселить свинью на сиденье самолета». Свиньи не могут заниматься естественными для себя делами, например искать пищу. Они вообще лишены физической активности. Им приходится грызть прутья, они ранятся о твердый пол. Их мышцы слабеют, а кости на треть теряют прочность. Свиноматка может провести в этих металлических клетушках практически всю жизнь за исключением короткого периода опороса, когда ее переводят в «станок для опороса», где есть место, чтобы кормить поросят.
Евросоюз сейчас собирается принять постановление, ограничивающее содержание свиноматок в клетках до нескольких недель за всю беременность, но в США клетки по-прежнему остаются популярными. Некоторые компании обещают отказаться от этих «станков», но хитро переопределяют эту цель так, чтобы первые несколько месяцев беременности продолжать их использовать. Суммарно такая «свободная» свиноматка может провести в клетке около 40 % жизни. Корпорация Tyson, один из крупнейших в мире производителей мяса, заявляет, что 80 % свинины получает от животных, содержащихся в станках. Многих из оставшихся 20 % тоже держат в клетках, просто не постоянно. Совет «не вникать в производство колбасы» появился неспроста.
Почти половина мирового поголовья свиней живет в Китае. Исторически там преобладали мелкие крестьянские хозяйства, но теперь происходит сдвиг в пользу крупного производства – предприятий с несколькими тысячами животных, которых также зачастую держат в станках. В Европе проходят протесты против двух- и трехэтажных свиноферм, где свиньи еще больше оторваны от земли, в которой так обожают копаться, а в Китае никого не удивишь двенадцатиэтажными постройками, в которых на каждом этаже набито более тысячи двухсот свиноматок, до самой смерти не покидающих этого помещения. В СМИ какой-то остроумец придумал для этих металлических многоэтажек поразительное название «свиной отель». Это не вызывает у меня желания есть свинину – скорее, отбивает охоту жить в гостинице.
Промышленные фермы – единственный способ производить дешевое мясо в масштабе, удовлетворяющем мировой спрос. Большинство мясоедов не оправдывает такие методы – кур без выпаса, свиней в металлических клетках и коров, которых круглый год держат в стойле, – но утверждает, что есть более правильное животноводство, где животные живут счастливо вплоть до самой смерти (или хотя бы до начала многочасовой транспортировки). Этим аргументом обычно кончаются мои попытки побеседовать о вегетарианстве: «Я стараюсь есть мясо только из хороших источников» и «Животным там неплохо живется».
Возможно, есть способ решить квадратуру круга и примирить крайности, а возможно, это просто мираж, слишком хороший, чтобы быть правдой. Мне захотелось разобраться в этом вопросе, поэтому я снова отправился на сайты по трудоустройству и нашел вакансию свинопаса на ферме. Через несколько дней в лучах позднего осеннего солнца я ехал на северо-восток из Лондона, мимо Кембриджа и ипподрома в Ньюмаркете, – в самое сердце британского свиноводства.
Головной офис фермы расположен в маленькой деревушке, где есть только ряд больших домов с припаркованными автомобилями – ни магазинов, ни пабов. Я въехал во двор и подождал руководителя. Энди оказался похож на директора школы: стройный и умный, в чистом халате и с выпяченной грудью. «Что вызвало у вас желание заняться выпасом свиней?» – интересуется он. Наверное, на этот вопрос есть несколько правильных ответов, но я быстро понимаю, что вариант «пишу книгу о том, должны ли люди есть мясо» в этот список не входит.
Энди обожает свою работу и своих свиней – по крайней мере, если судить по тому, как часто он повторяет, что обожает свою работу и своих свиней. «Мы обожаем животных. Это они нам платят зарплату», – искренне признается он, пока мы едем на его пикапе вдоль свинарников. Он качает головой, вспоминая землевладельцев, которые видят в свиньях лишь способ «улучшить почву»: животные роют землю, поедают попавшиеся корешки и обильно удобряют участок навозом. (Производители картофеля считают это полезным, хотя в перспективе переворачивание почвы плохо отражается на плодородии.)