Точность стандартного теста составляет 98–99 %. Он проводится на девятый день после кладки, когда цыплята, как предполагается, еще не испытывают боли. «Мозговой ствол закрывается примерно через одиннадцать с половиной дней. Именно тогда цыпленок должен начать что-то чувствовать». От мужских эмбрионов можно избавиться, не дожидаясь этого.
Над той же проблемой трудятся и другие группы ученых в Германии и Канаде. Компания Брейнса, In Ovo, на сегодня потратила около €6 млн. Процедура «должна быть быстрой, низкозатратной, не влиять на выводимость и нравиться сотрудникам инкубаторов. Если получится, я довольно уверенно могу сказать, что большинство мировых производителей начнет ее применять».
«И когда это произойдет, вы спасете миллиарды цыплят?» – спрашиваю я. «Типа того».
По сценарию Брейнса, худший результат – это применение технологии исключительно в верхнем сегменте рынка, где практикуют свободный выгул. Сейчас ему надо решить другие проблемы. Бройлерные куры часто вылупляются до трех дней раньше срока и застревают в жарких инкубаторах. По голландским законам кормить и поить их первые шестьдесят часов необязательно, хотя после кампании, устроенной борцами за права животных, этот срок планируют сократить до тридцати шести часов. In Ovo разработала систему раннего кормления, которая уже используется в нескольких странах, включая США. Брейнс даже позволяет себе мечтать о производстве фуа-гра без насилия. «Это было бы очень приятное дело. Мне кажется, увеличить печень без принудительного кормления не так уж сложно. Ужасно об этом думать, но раз люди все равно будут есть фуа-гра, давайте сделаем его как надо, верно? Не знаю, может, надо вводить птицам какую-нибудь штуку, чтобы регулировать активность печени. Это реально, просто никто об этом не думает. Вырастить печень не так уж сложно».
К оправданиям жестокости животноводства привыкаешь. Когда человек вроде Брейнса утверждает, что ситуацию можно исправить, это сбивает с толку. Еще поражает, что через несколько десятилетий после начала промышленного разведения кур всего несколько предпринимателей занимаются этой проблемой. «Что-то не так с системой, – говорит Брейнс. – Нас всего шесть-семь человек, мы собираемся расшириться до пятнадцати. И мы – одна из ведущих компаний, которая занимается этими цыплятами. Мне сложно это понять».
Надеюсь, не за горами времена, когда цыплят мужского пола перестанут отбраковывать. Если это произойдет, это станет триумфом изобретательности, торжеством любознательных, неутомимых людей вроде Брейнса, которые верят, что решение можно найти всегда. Но даже если цыплята будут избавлены от смерти, масса отвратительных сторон производства яиц не исчезнет. Все куры уязвимы для новых вариантов птичьего гриппа, и из-за этого их приходится массово истреблять. При свободном выгуле повышается риск инфекций и ранней смерти – в тесных клетках хотя бы можно убрать экскременты.
Люди, судя по всему, более склонны голосовать за благополучие животных на выборах, чем поддерживать его в магазине. В 2008 году яйца свободного выгула занимали в Калифорнии менее 10 % рынка, зато 63 % калифорнийцев поддержали закон, согласно которому все несушки должны иметь возможность свободно поворачиваться. Это «разрыв между урной и прилавком»: избиратели требуют то, что в супермаркете бы не выбрали. В то же время у голосования есть два преимущества: оно заставляет остановиться и подумать о том, как живется животным, а также почувствовать свою принадлежность к движению, увидеть, что не придется себя ограничивать, пока другие ни в чем себе не отказывают. Часто говорят, что людей нельзя заставить изменить пищевые привычки, но люди могут захотеть измениться сами. Проблема в том, что, пока есть политический выбор и пока мы не столкнулись с вопросом нос к носу, мы готовы равнодушно пройти мимо.
Теперь для меня очевидно, что в животноводстве есть вдохновляющие, этичные люди, такие как Дэвид и Уилма Финли и Ваутер Брейнс. В то же время я не уверен, что сама эта отрасль сможет когда-нибудь стать этичной. Некоторые злоупотребления неизбежно вытекают из того, что бесправные животные сталкиваются с уставшими, плохо зарабатывающими людьми. Даже если как-то с этим справиться, останутся калечащие, болезненные процедуры, которые в некоторых случаях надолго отражаются на поведении животного и уровне стресса, зато позволяют фермерам управлять большим поголовьем и сокращать расходы. В большинстве стран Европы коров разрешено клеймить раскаленным железом и надрезать им уши для маркировки. Германия – единственная европейская страна, запретившая вставлять им кольца в нос.