Коммерциализация и коактивный причинно-следственный процесс за пределами Европы
Историки часто отмечают важность растущей торговли для становления современности в Европе раннего Нового времени, а исследователи отмечают, что в новейшей истории экономическое развитие и демократизация идут рука об руку (хотя о характере причинно-следственной связи можно спорить); по словам Чейбуба и Вриланда (2012: 1), "корреляция между экономическим развитием и демократией, вероятно, является одной из самых сильных, которые мы находим в социальных науках". Есть ли аналогичные соответствия между коммерческим ростом и становлением более коллективных государств за пределами европейской истории и недавнего опыта? Далее я кратко описываю рыночные изменения в трех наиболее коллективных государствах выборки - Моголах, Китае эпохи Мин и ацтеках, чтобы дать читателю представление о том, какие данные доступны исследователю, занимающемуся сравнительным анализом. Затем я описываю результаты сравнительного исследования торговли и коллективных действий на основе всей выборки.
Моголы (1556-1658 гг. н.э.)
Эволюция рынка не часто становилась темой для исторических социологов, изучающих Южную Азию, что затрудняет сравнительный анализ эпохи Великих Моголов. Тем не менее, из того, что было сделано, очевидно, что в этот период наблюдался глубокий коммерческий рост. Например, хотя медь традиционно служила основным валютным металлом, расширение использования серебра в качестве монеты в период Моголов указывает на растущую монетизацию и потребность в большем количестве рупий в обращении, а также связано с выходом коммерческих операций за пределы "городской знати и купцов" (Subrahmanyam 1998: 218). Б. Р. Гровер (1994: 227) описывает коммерческий рост Моголов в XVI и XVII веках как "необычайное расширение торговли и коммерции", стимулированное отчасти ростом государства и его растущими потребностями в доходах, которые стали собираться почти полностью в виде валюты, а не в натуральной форме. Рост городского населения также привел к новым уровням экономического спроса, что способствовало росту производства товарных культур. Кроме того, аннексия Акбаром Гуджарата, которая расширила доступ к важным портовым городам, также сыграла свою роль в коммерческой экспансии того периода.
Династия Мин (в основном конец четырнадцатого и пятнадцатый век н.э.)
Рынки имеют глубокую историю в Китае. Археологические и этноисторические источники указывают на значительное развитие институтов уже в первом тысячелетии до нашей эры. К сожалению, рынки не были предметом детального изучения археологов и других исследователей, но историки экономики считают период Мин периодом, в котором можно обнаружить беспрецедентный уровень коммерческой активности. Торговля развивалась в основном без прямого участия государства, поскольку основатель династии отдавал предпочтение "древнему аграрному идеалу", в котором доминировала в основном самодостаточная деревенская экономика. Несмотря на это официальное аграрное видение, сети периодических рынков (ши, чи), как впервые зафиксировал Г. В. Скиннер, коммерчески связывали сельские домохозяйства, а также сельское и городское население посредством взаимосвязанных рынков, некоторые из которых имели только трехдневную периодичность, что свидетельствует о высоком уровне коммерческой активности. Отмечается, что рыночные условия влияли на принятие сельскохозяйственных решений большинством сельских домохозяйств. Увеличилось количество рыночных площадок, появились специализированные ремесленные гильдии для организации некоторых аспектов производства, а также активно развивался рынок земли. Усилилась и внутриполитическая торговля между региональными системами, в которую входили продукты питания, особенно рис, а также хлопок и хлопчатобумажные ткани, что отражает растущий агроэкологический симбиоз между северными регионами (хлопок) и южными (рис). Кроме того, появились межрегиональные рынки древесины, табака, алкогольных напитков, чая, бумаги, сахарного тростника, фруктов и других товаров. Рост экономики был настолько значительным, что к концу правления династии Мин Китай уже оказывал влияние далеко за пределами своих границ; например, китайские (и южноазиатские) товары, такие как текстиль и фарфор, потреблялись в разных частях Азии, включая Юго-Восточную, и они "стали очень важны для европейской моды, вплоть до довольно скромного уровня, в то время как ни один западный товар не стал столь же важным в Восточной Азии" (Pomeranz 2000: 157).