Еще одна демографическая проблема, которую я отметил в небольших полисах, - это тенденция к высокому уровню ухода (простолюдины "голосуют ногами"), что вполне объяснимо, если простолюдины не имели экономических возможностей и права голоса, имели низкий социальный статус в автократической политической системе и часто подвергались политическим потрясениям или другим источникам социальных беспорядков. На тенденцию к уходу может указывать тот факт, что в шести из восьми обществ меньшего масштаба руководство было обеспокоено нехваткой рабочей силы; в некоторых случаях ощущаемая нехватка приводила к войнам с другими полисами, направленным на захват рабочей силы. Воспринимаемая нехватка рабочей силы также привела к социальным и культурным изменениям, несовместимым с последствиями коллективных действий. Я имею в виду то, что экономические антропологи называют политическими экономиками "богатства в людях". В этих обществах, наиболее заметных в Африке к югу от Сахары и Юго-Восточной Азии, общая плотность населения оставалась относительно низкой, в то время как земли было в достатке. В результате построение государства основывалось на контроле над людьми в той же степени, что и над землей, и, соответственно, богатство, как правило, исчислялось в людях. Такая ситуация привела к развитию различных местных социальных конвенций, определяющих характер прав на людей и их труд, таких как арендаторство, крепостное право, отношения "патрон-клиент" и рабство.
Помимо общих больших размеров и роста населения, связанных с более коллективными политиями, существует также статистическая связь между коллективными действиями и относительным ростом городского населения. Последний показатель был сравнительно измерен путем изучения численности населения главных центров и развития иерархии густонаселенных городов и поселков, соединяющих сельские районы с главными политическими и торговыми центрами (Приложение B, раздел 14). Причинные силы, способствующие эпизодам городского роста, многочисленны и сложны, но можно утверждать, что коллективные действия вовлечены в коактивный причинный процесс. Следует отметить, что при анализе этой переменной я делаю акцент на тех обществах, где рост городов отражал в основном решения отдельных домохозяйств о проживании, в отличие от облигатного урбанизма, в котором города планировались, строились и заселялись благодаря политике высокоцентрализованных государств. Города последнего типа были основаны в Перу времен инков, в Древнем Египте и, в некоторой степени, в Японии фокального периода, и все они получили относительно низкие баллы за коллективные действия.
Причинные факторы демографических изменений
Лейн Фаргер и я (Blanton and Fargher 2008: 275-80) выдвинули несколько гипотез, которые могли бы прояснить причинно-следственные связи между коллективными действиями и увеличением численности населения, тенденцией к росту населения и относительно более урбанизированным населением. Эти предложения остаются умозрительными, поскольку, как правило, отсутствуют данные о характере изменений в рождаемости, смертности и миграции. Я резюмирую предложения о причинно-следственных связях с оговоркой, что, опять же, все эти переменные подвержены влиянию множества причинно-следственных цепочек в более широком процессе совместного действия.
Склонность к выходу
Ранее я уже упоминал, что малые полисы, как правило, имели менее развитые системы коллективного действия, часто отличались системами ограниченного труда и часто страдали от нехватки рабочей силы, в том числе из-за высокого уровня выхода из полиса. Хотя уход не был признан важной социальной силой в коллективных действиях в целом (Blanton and Fargher 2008: 272-75), он создавал проблемы для руководства во многих небольших полисах и в некоторых других менее коллективных обществах. Примером может служить Египет Нового царства, также находящийся недалеко от середины показателей коллективных действий (и демонстрирующий незначительный или нулевой рост населения в рассматриваемый период). По словам Стюарта Смита (1995: 3), "египетские политические ренегаты и дезертиры из трудового кортежа... . . [мигрировавшие в Нубию]. . обеспечивали как отток ресурсов египетского государства, так и потенциальную угрозу на службе у таких потенциальных соперников, как Керма".
Рост населения
В целом наблюдается положительная корреляция между коллективными действиями и ростом населения, хотя это статистический результат с некоторыми исключениями. Венеция, крупный центр международной торговли, обладала множеством общественных благ, однако общий рост населения в ней не был значительным из-за многочисленных эпидемий, которые сдерживали рост. В целом, однако, имеющиеся у меня данные позволяют предположить, что более коллективные полисы давали преимущество в виде сравнительно меньшего количества социальных потрясений, таких как эпизоды насилия, связанные с преемственными спорами или антигосударственными социальными движениями (Приложение B, раздел 13), отсутствие которых могло бы обеспечить более последовательный рост населения. В дополнение к этому аспекту повышения безопасности, относительно большее влияние общественных благ в высококоллективных политиях может продлевать жизнь и повышать фертильность материальными и эмоциональными благами, не только делая выход из политии менее вероятным, но и обеспечивая более высокую рождаемость и большую продолжительность жизни. В то же время мигранты могут предпочесть перейти из менее коллективных политий в более коллективные. Например, в Лози (Баротселанд), одном из наиболее коллективных полисов в нашей выборке, правители привозили последователей из отдаленных провинций, которые становились "верными иждивенцами" (Gluckman 1941: 32; 1943: 21), а Элизабет Колсон (1969: 30) отмечает, что в регион прибывало большое количество беженцев в поисках безопасности. Другие государства в выборке также были отмечены как магниты для иммиграции, включая Афины, Венецию и Ацтеки.