Я также должен пояснить, что критическая позиция, которую я занимаю по отношению к биоматематическому подходу, и мое предпочтение эмпирической работе не являются осуждением квантификации. На самом деле, многое из того, о чем рассказывается в этой книге, имеет количественную основу и включает в себя проверку гипотез на основе статистического анализа эмпирических данных. Временами я также использовал моделирование (не для целей этой книги), но всегда с целью, чтобы моделирование служило для определения ожидаемых эмпирических результатов на основе теоретических предсказаний. Важным в этом использовании симуляционистской эпистемологии является то, что за симуляцией следует эмпирический этап, этап проверки гипотез, которому биоматематики обычно уделяют мало внимания или не могут его осуществить. Таким образом, их метод не учитывает критический аспект научного исследования, описанный Джоном Картрайтом (2008: 81) как "строгое взаимодействие между теорией и опытом". И хотя выводы, сделанные на основе симуляций, никогда не могут рассматриваться как форма доказательства, я вижу, как в биоматематическое сообщество прокрадывается тревожный вид нереальности, когда другие приводят результаты симуляции одного человека как установленный факт. Эта тенденция иллюстрирует форму производства знания, называемую "нарративным знанием", которое, в отличие от научного знания, "не подлежит процедурам верификации, а, скорее, является самопроверяющим через само его изложение" (Peregrine 2013: 645).
Моя критика не осуждает квантификацию, как не осуждает биологию и даже Дарвина, чьи работы, в отличие от современных биоматематиков, были основаны на эмпиризме естественной истории, а не на формализме компьютерных симуляций или искусственности экспериментальных игровых исследований. Вместо полемики против биологического мышления мои аргументы представляют собой аргументированную критику, основанную на том, что я считаю очень плохим соответствием между тем, что биоматематики предлагают о человеческой природе, и тем, что на самом деле известно из эмпирических наблюдений. И в главе 5 я указываю на важные события в некоторых отраслях биологических исследований, таких как приматология и социальная нейронаука, которые, по моему мнению, обеспечивают полезные выводы из биологии, основанные на эмпирических наблюдениях, которые могут продуктивно информировать исследования сотрудничества.
Путь к сотрудничеству через коллективные действия и институты
Представьте себе группу почитателей Джейн Остин, которые создают клуб, чтобы обмениваться знаниями и идеями. Можно предположить, что стимулом для успеха клуба станет высокая оценка членами клуба романов Остин. И все же даже преданный "джейнэйт" задумается о ценности дальнейшего участия в клубе, рассматривая затраты (выделение драгоценного времени на подготовку к встречам, отказ от других возможностей, поездки и т. д.) в сравнении с предполагаемыми преимуществами оживленных дискуссий. Поскольку клубные блага, пользуясь терминологией теории сотрудничества, являются "совместно произведенными", члены клуба будут считать друг друга ответственными за успех клуба, а значит, будут осведомлены о действиях друг друга: Например, извлекают ли члены клуба пользу из беседы, но приходят ли они неподготовленными? Все ли члены клуба искренне интересуются Джейн Остин, или у них есть другие мотивы для участия? Короче говоря, действуют ли другие члены клуба в соответствии с целями группы?
Успешное сотрудничество в клубе Джейн Остин и во многих подобных ему контекстах возможно только тогда, когда члены группы считают, что их требования о взаимной ответственности выполняются. В противном случае возможен провал сотрудничества. Однако такие ресурсы, как время или отказ от других возможностей, не подразумеваются во всех формах сотрудничества, и поэтому формированию и успеху группы не так сильно угрожает корысть. Успех кооперации более вероятен, когда ресурсы имеют меньшее значение и когда члены группы координируют свои действия добровольно, например, когда мы соглашаемся ездить по одной стороне дороги, когда муниципалитеты и страны придерживаются стандартных красного и зеленого цветов для сигналов светофора, а производители автомобилей размещают переключатель сигнала поворота слева от рулевой колонки. Такая форма сотрудничества, называемая координацией, относительно проста в реализации, поскольку она приносит выгоду всем, а у отдельных людей практически нет стимулов для неповиновения.