Во времена правления династии Мин продовольственная безопасность была весьма актуальна. В голодающие районы посылались цензоры для контроля за оказанием помощи после наводнений или нашествия саранчи, а зерно из главных государственных амбаров продавалось по низким ценам, давалось взаймы или раздавалось бесплатно в голодающих районах. Династия Мин поощряла развитие гражданских зернохранилищ или зернохранилищ "готовности общин" ("Вечно нормальные зернохранилища"), которые должны были улучшить продовольственную безопасность основной массы населения (рис. 8.1). Учреждение зернохранилищ в период правления династии Мин отражает их приверженность конфуцианским представлениям о том, что государство должно обеспечивать народное благосостояние, - представлениям, оказавшим влияние на предыдущие китайские государства еще при династии Хань. Однако общинные амбары иллюстрируют дилемму, с которой столкнулось государство Мин: хотя конфуцианский патернализм был важной движущей силой политики и действий правительства, правительственные чиновники также считали, что эффективное государство управляет экономно и ограниченно, позволяя осуществлять значительный контроль на местах. В результате, при ограниченном штате регулирующих органов, моральные риски в управлении зернохранилищами были постоянной проблемой. Конфуцианские школы, субсидируемые государством, разбросанные по всем префектурам, готовили молодых людей к карьере государственных служащих и ежегодно направляли небольшое количество в национальные университеты, включая высоко ценимую академию Ханьлинь, которая готовила лучших студентов к высоким должностям в гражданской администрации. Государственным чиновникам уездного уровня (chih-hsien) вменялось в обязанность заботиться о престарелых и неимущих, и от них ожидалась доброжелательность в общении с населением.
Зернохранилище китайской деревни, из книги "Gengzhi Tu" ("Иллюстрация пахоты и ткачества"). Мы благодарим Франческу Брей за помощь в определении источника этого изображения.
Моголы (Южная Азия, 1556-1658 гг. н.э., 23.5)
Это государство направляло значительные ресурсы на общественные блага. Основные магистральные дороги в крупных городах были проложены государством, в то время как второстепенные дороги оставались без покрытия или прокладывались на частные средства. Вокруг Дели, Агры и других имперских городов было построено множество мостов, а строительство основных сельских дорог осуществлялось за счет государственных средств. Например, дорога из Агры в Лахор была засажена деревьями и снабжена мостами, но дороги также строились "по всей Северной Индии" (Grover 1994: 239), некоторые из них были оснащены финансируемыми государством домиками для путешественников. Питьевая вода поступала в основном из частных колодцев, но в случае основания нового города государство создавало инфраструктуру для водоснабжения и канализации. Например, для обслуживания нового центра Шахджаханабада был прорыт длинный канал. Он служил для сельскохозяйственных и жилых нужд, а также для общественных садов. На севере Индии государство принимало некоторое участие в строительстве ирригационных каналов, однако Ирфан Хабиб указывает на незначительное участие государства в продвижении и управлении ирригацией каналов (Habib 1963: 256). Например, некоторые ирригационные системы, которые использовались, вероятно, еще до Моголов, и большая часть сельскохозяйственных культур была основана на осадках или орошении из частных колодцев.
В городах внутренняя безопасность обеспечивалась государством через канцелярию котувала, а в сельской местности охраной порядка занимались чаукидары, которые работали на сельскую общину, а не на государство; жители деревень, а также местные заминдары (местные чиновники) отвечали за собственную безопасность и безопасность путешественников и купцов в своей местности и, по-видимому, несли большую часть финансового бремени по борьбе с преступностью. Существовал "значительный сельский бандитизм", поэтому требовалось страхование ценных товаров при перевозке (Grover 1994: 242), а торговцы караванами нанимали частных охранников.
Большая часть благотворительности находилась в частных руках, но государство выделяло небольшие средства на жилье для малоимущих, жилье для путешественников и помощь голодающим. Земельные пожалования и стипендии выдавались садарами или непосредственно правителем, в том числе нуждающимся. Наследство лиц, умерших без наследников, и остаток от наследства гражданских чиновников не должны были использоваться для нужд правителя или государства, а вместо этого предназначались для благотворительности; аналогичным образом, 2,5-процентный налог на доходы мусульман предназначался только для "благочестивых дел" (Sarkar 1963: 157-59). Есть некоторые свидетельства о реакции государства на голод, включая раздачу продовольствия и возврат доходов, но некоторые голодающие имели серьезные последствия (например, Habib 1963: 102-4, 250-51). Почтовая система существовала, но предназначалась только для государственных нужд, поэтому купцы и другие люди, нуждавшиеся в почтовых услугах, нанимали гонцов. Монастыри в некоторых случаях получали гранты от государства.