Заключительные комментарии
Мы пришли к выводу, что строительство коллективной государственности часто включало в себя не только восстановление сельских социальных формаций, но и укрепление социальных связей, соединяющих их с центральными офисами государства. Институциональное строительство включало в себя создание новых организационных возможностей для повышения административной самостоятельности на местном уровне при сохранении прямых административных связей с высшими органами государственной власти для обеспечения соблюдения коллективной политики на местах (стратегия полуавтономии). Возникшие сельские организации не были отражением того первобытного "естественного" состояния людей, живущих в сельских коммунах, которое представлено в некоторых социологических исследованиях, как и государства не всегда были хищническими организациями, разрушающими институциональный капитал базы. Скорее, сельские социальные формации отражают цели строителей государства, которые в сотрудничестве с налогоплательщиками стремились создать коллективно организованные политические системы как в масштабах общества, так и на местном уровне.
Коллективные действия и формирование городов и их районов
С Лэйном Ф. Фаргером (Cinvestav del IPN)
В традиционных теориях формирования досовременного государства города понимаются как места, где верховная власть суверенитета выражается в материальной форме. Это, несомненно, верно в случае более автократических режимов. Но такой подход представляется малопригодным, когда мы рассматриваем реляционную власть, которая характеризует коллективное действие. Мы предполагаем, что построение коллективной власти будет иметь свои собственные, отличные от других материальные, социальные и культурные последствия для городов и урбанизма, и что эти последствия требуют изучения в качестве дополнения к теории коллективного действия. Наша цель в этой главе - предоставить расширенную теоретическую базу для решения вопросов вариативности и изменений в городах (как местах физического расселения) и способах жизни в городах (урбанизме), которая учитывает коллективное действие.
На наши рассуждения о городах и урбанизме повлияло представление о том, что "гражданский капитал" повышает потенциал совместного решения проблем в масштабах города (Orum 1998). Подход Энтони Орума подчеркивает важность внутригородского социального взаимодействия, включая "альянсы между ведущими секторами", а также институционализированные "мосты, проложенные между ведущими сегментами места и его многочисленными гражданами" (8) (в той же работе Орум также указывает на важность "сильного видения" и сильной "приверженности идее места"; этот символический аспект гражданского капитала обсуждается в данной главе и в главе 11.
Стратегия сосредоточения внимания на внутригородском социальном взаимодействии оказывается полезной отправной точкой для изучения коллективных действий в контексте премодернистских городов (или любых городов). Организация коллективных действий предполагает относительно высокий уровень взаимодействия и коммуникации между жителями города. Но когда эти условия отсутствуют, городская жизнь, по самой своей природе, склонна приводить к противоположным результатам. Это видно на примере многих досовременных городов, например, токугавского Эдо, где социальное расслоение обеспечивалось сочетанием рвов, стен и ворот, препятствовавших передвижению и общению. Дорожные системы городов, чьи дороги "органично", незапланированно изгибаются, могут сделать города по сути неуправляемыми. Мы бы также указали на тот факт, что города, особенно в досовременном состоянии, были опасными и нездоровыми местами для жизни с их обостренным потенциалом конфликтов, передачи болезней и пожаров. В этих сложных условиях мы отмечаем тенденцию горожан к формированию тесно ограниченных и изолированных соседских единиц коллективного действия, таких как системы "обнесенных стеной кварталов", которые препятствуют межгородскому взаимодействию и информационному потоку, а значит, и формированию гражданского капитала.