— Возможно, в другой раз.
— Скряга, — бросила проститутка и ушла прочь.
Рузвельт едва не окликнул её, чтобы сказать, что в город прибывает новый кавалерийский полк. Это вдохнуло бы в её бизнес новую жизнь. Но нет, Филандер Сноу должен узнать об этом первым. Рузвельт прошёл через болтающиеся двери в салун. Там сидел Фил, всё ещё прямо, но уже покачиваясь.
— Мы больше не Самовольный! — громогласным голосом выкрикнул Рузвельт.
— Етить-колотить! — сказал Сноу, когда новость дошла до него, что произошло не сразу.
— Выпивка за мой счёт! — сказал Рузвельт. Подобный щедрый жест позволил ему завоевать друзей в Хелене, то же самое случилось и в Форте Бентон. Хорошо — подумал Рузвельт. — Скоро я сюда вернусь.
Полковник Альфред фон Шлиффен надеялся, что путешествие до Джефферсонвилля, штат Индиана, дабы понаблюдать за штурмом Луисвилля армией США, избавит его от жуткой летней погоды в Вашингтоне и Филадельфии. Вскоре он обнаружил, что эта надежда была обречена на провал. Вдоль восточного побережья Атлантика оказывала хоть какое-то смягчающее действие на климат.
В глубине континента, там, где Шлиффен находился сейчас, ничто не оказывало никакого смягчающего действия. Воздух просто висел, он был такой горячий, влажный и неподвижный, что даже двигаться сквозь него требовало определённых физических усилий. Мундир прилип к телу, словно кто-то набрал полное ведро воды из Огайо и окатил его с ног до головы. Все дома в Джефферсонвилле, даже самые нищие хибары, имели веранду, завешанную москитной сеткой, либо металлическими решётчатыми экранами, где люди спали летом, спасаясь от жарких, как в топке, внутренних помещений домов. Впрочем, даже такие веранды давали лишь незначительное облегчение.
Все американцы настаивали, что в Конфедерации климат ещё жарче и влажнее. Шлиффен гадал, как здесь выражались, не вешали ли ему лапшу на уши. Где-то вдали от Амазонки и экваториальной Африки, климат ещё хуже казался немыслимым.
Под брезентовым навесом, среди служащих штаба генерала Уилкокса (хотя, по мнению Шлиффена, штабисты тут были не те, какие подобают генералу — люди, окружавшие Уилкокса, были, скорее, посыльными, нежели специалистами или экспертами, которые могли бы дать дельный совет) Шлиффен чувствовал себя максимально комфортно. Он даже счёл себя счастливым, что озадачило его, пока он, с присущей ему тщательностью, не докопался до причины. Последний раз он находился под брезентовым навесом во время Франко-Прусской войны, и это время было самым активным, самым полезным отрезком всей его карьеры, то было время, когда он сильнее всего чувствовал себя живым. Сейчас он вряд ли мог надеяться испытать те же чувства, но подсознание напомнило об этом раньше, чем успел разум.
Иногда компанию ему составлял капитан Ричардсон (который, подобно, адъютанту генерала Роузкранса, немного говорил по-немецки, и хотел улучшить этот навык), иногда другие офицеры штаба генерала Уилкокса, вместе с которыми Шлиффен изучал диспозицию армии США.
— Вы и в самом деле собрали примечательные силы, — сказал он Ричардсону, когда они возвращались в штаб после очередного объезда. — Я бы не подумал, что это возможно, тем более, что большая часть вашей численности набрана? — набраны? — из добровольцев.
— Набрана. — Ричардсон помогал ему с английским, как он помогал американцу с немецким. — Danke schon, Herr Oberst[66]. — Он вернулся к родному языку. — Точно так же мы сражались во время Войны за Сецессию.
— Да. — Больше Шлиффен ничего не добавил. По результатам той войны ему не казалось, что такой метод можно рекомендовать, но его проводник счёл бы такой комментарий дурновкусием.
Тем не менее, достижений США на данном участке нельзя было отрицать. Курд фон Шлёцер был прав — у американцев талант на импровизацию. Он не считал, что Германия могла бы зайти так далеко и так быстро, начиная почти с нуля (насколько для США было необходимо начинать почти что с нуля — уже другой вопрос). Пятьдесят тысяч человек, плюс-минус, были собраны в самом Джефферсонвилле, его окрестностях и близлежащих городках, со всеми необходимыми припасами, и действительно впечатляющим сосредоточением артиллерии.
— Как со здоровьем у ваших людей? — спросил Шлиффен. Адский климат лишь добавлял проблем в том, чтобы не дать большой армии истаять из-за болезней ещё до того, как она сможет пойти в бой.
— Ganz gut[67]. — Ричардсон в подтверждение своих слов махнул рукой туда-сюда. — Примерно, как и ожидалось. Было несколько заболевших тифом, но, слава Богу, никакой холеры, иначе у нас были бы проблемы. К тому же, многие добровольцы родом из сельской местности. Ещё бы они не переболели корью в детстве, живя на фермах у чёрта на куличках. Вот если корь подхватит взрослый, он может от неё умереть. То же самое с оспой, только хуже.