— Приказываю двум бригадам, расквартированным у Гэйт-Хаус, выйти к береговой линии для оказания сопротивления захватчикам, если их командиры ещё не выступили вперёд по собственной инициативе. — Вестовой отдал честь и убежал, криком подзывая лошадь. Тот же приказ Джексон передал солдату, что принёс телеграмму. — С этим обстрелом не знаю, дойдёт ли телеграмма, но попытайтесь.
Неподалёку Э. Портер Александер также отдавал приказы своим спокойным неспешным голосом:
— Пока не станет известно иное, будем исходить из того, что янки делают то, что мы от них ожидаем. Это означает План огня!1, орудия, расположенные вдоль реки и в доках Индианы придерживаются ранее выделенных им целей. О любых изменениях относительно плана докладывать мне немедленно.
Закончив, он повернулся к Джексону с улыбкой на лице.
— Какая жалость, не правда ли, генерал, что битвы стали слишком масштабными, чтобы руководить ими с передовой. Если бы вестовые и телеграммы постоянно не докладывали бы нам о происходящем вокруг, как мы могли бы управлять сражением?
— Сражением такого масштаба никак не могли бы, и мне это ненавистно, — сказал Джексон. — Командование бригадой при штурме Винчестера вновь сделало меня молодым. Впрочем, скажу вам так, генерал: я намерен лично взглянуть на сражение, пусть и с расстояния. — Он сел на коня, что подвёл ординарец и выехал из-под раскидистых дубовых ветвей на вершину ближайшего холма.
Близился рассвет. Горизонт на востоке светился розовым и золотым, сквозь это свечение проглядывала искра, что была Венерой. На тёмном небе на западе светили лишь самые яркие звёзды. Однако северная часть озарялась разрывами снарядов; Джексон будто бы наблюдал за фейерверком на четвёртое июля, устроенном в каком-то отдалённом доме.
Судя по тому, где дым был плотнее всего, он определил, что наиболее яростному обстрелу артиллеристы США подвергли причалы на береговой черте. Если бы он командовал янки, то поступил бы точно так же — заставил бы пехотинцев Конфедерации сидеть, пригнувшись, мешая им, тем самым, слишком активно обстреливать десантные лодки. Дым мешал рассмотреть что-то большее. С каждой минутой, несмотря на всё более яркий рассвет, дым становился всё гуще — дым от орудий янки на той стороне Огайо, дым от рвущихся снарядов, дым от конфедератских пушек, отвечающих на вражеский огонь.
Джексон злобно хмурился. Ничего ему не хотелось сильнее, как схватить Тредегар и броситься туда, где бой кипел наиболее яростно. Однако генерал-майор Александер был прав — если он так поступит, то не сможет одновременно командовать. Гораздо больше людей было способно драться с чёртовыми янки, чем тех, кто был способен вести против них целую армию. К тому же, если он схватит винтовку и прикинется рядовым солдатом, тогда увидит ещё меньше поля битвы, чем с текущей точки обзора.
Он уже пребывал слишком долго вдали от своих электрических глаз и ушей. Да и вестовые сейчас начнут возвращаться в штаб с передовой. При помощи ног и поводьев, он с сожалением повернул коня обратно к палатке среди деревьев.
Не успел он спешиться, как прибыл первый вестовой, с грязным лицом, в изодранной и грязной форме, его широко распахнутые глаза и застывший взгляд говорили о том, что сегодня он впервые нюхнул пороху. Он и на Джексона уставился. Было ли это вызвано тем, что он встретился с легендой КША, или всего лишь тем, что он был слишком измотан, чтобы вспомнить послание, которое он должен был доставить?
Затем стало заметно, как шестерёнки в голове у него закрутились, словно гребные колёса парохода.
— Генерал Джексон, сэр! — воскликнул он. — Чёртовы янки высадились на нашем берегу реки. — Он сглотнул. — Много их, сэр.
Даже во время предутренней тишины, в южной Индиане оставалось липко и душно. Фредерик Дуглас стоял в поле почти у самой городской черты Нью-Олбани. Через каждую пару минут он убивал на себе комара.
— Я пожилой человек, — с печалью в голосе произнёс он. — Помню, как мог слышать жужжащих вокруг комаров, так что иногда получалось прихлопнуть их раньше, чем они доберутся до меня. Но не теперь, не в эти годы. Теперь они застают меня врасплох.
Эти слова развеселили артиллеристов, что стояли у своих орудий в ожидании сообщения о начале.
— Невелика потеря, бать, — сказал один. — Это чёртово жужжание меня только с ума сводит.
Пара его товарищей выразила согласие.
— Лучше знать о враге, чем позволить ему застать тебя врасплох, — настойчиво произнёс Дуглас, чем вызвал ещё одну порцию смешков со стороны массачусетских добровольцев. Пару последних дней он провёл среди них, и обращались они с ним хорошо — генерал Уилкокс сделал удачный выбор, приписав его к их батарее, когда Дуглас попросил разрешения наблюдать за обстрелом Луисвилля поближе к пушкам.