— Слушаюсь, сэр, — сказал лейтенант Крил. — Не знаю, как много генерал позволит вам увидеть, раз битва всё ещё в самом разгаре, но мы это выясним. Идите за мной, сэр, я вас провожу.
Шлиффен и сам добрался бы быстрее, но не слишком.
Молодой офицер-северянин, видимо, имел некоторое представление, где находился, и весьма неплохо понимал, как добраться до штаба. Шлиффену, в голове которого карта местности возникала столь же естественно, что и дыхание, лишь раз или два пришлось ненавязчиво поправить Крила, чтобы он двигался в нужном направлении.
Присутствия Крила оказалось достаточно, чтобы пройти мимо часовых в палатку генерала Уилкокса. Учитывая поток входящих и выходящих вестовых, Шлиффен предположил, что мог бы пройти и без помощи молодого лейтенанта. Некоторые вестовые сжимали в кулаках телеграммы. Шлиффен это заметил, но не стал акцентировать на этом внимание, из опасения, что американцы заметят, что он заметил. Значит, им удалось проложить через Огайо подводный кабель? Это пойдет им на пользу. В этом случае у генерала Уилкокса будет гораздо более чёткое понимание, чем заняты его войска и возможность передать им приказы намного быстрее, чем если бы ему пришлось рассчитывать исключительно на посыльные лодки.
Тем не менее, увидеть, как он управляет битвой, потребовало некоторых усилий.
— Мы бы не хотели, чтобы иностранцы это видели, — сказал штабной офицер, который был выше по званию младшего лейтенанта Крила.
— Я не враг, — возмущённо произнёс Шлиффен. — Я нейтрален. Когда генерал Роузкранс позволил мне сюда приехать, он позволил мне наблюдать за действиями армии Огайо. Не позволяя мне наблюдать, вы мешаете мне исполнять долг перед своей страной.
— А я исполняю свой долг перед собственной страной, — возразил офицер штаба.
— Протестую, — громко сказал Шлиффен. Он был вполовину меньше и в два раза старше военного, что преградил ему путь. Впрочем, если этот идиот в синем не уберется с дороги, он сделает всё, что в его силах, чтобы сломать его напополам.
Лейтенант Крил это тоже заметил, и придержал ладонью его руку.
— Секундочку, полковник, — сказал он. — Позвольте, я найду капитана Ричардсона. Он всё решит. — Он поспешил мимо штабиста, который позволил ему пройти в святая святых генерала Уилкокса.
— В чём дело? — спросил, выходя, капитан Ричардсон. — Сейчас у меня нет времени на все эти глупости. — Шлиффен и офицер штаба северян заговорили одновременно, периодически поглядывая друг на друга. Ричардсон какое-то время их слушал, затем поднял руки. — Да, полковник Шлиффен, можете наблюдать. Хикенлупер[73], следите за повстанцами и англичанами. Германия — дружественная нам страна, и она, скорее всего, такой и останется, если вы позволите её военному атташе выполнять свою работу.
— Danke, капитан Ричардсон, — сказал Шлиффен. Он бросил на удручённого Хикенлупера суровый взгляд и прошёл мимо.
Как он и ожидал, в командном центре армии Огайо царил ещё больший хаос, чем, как ему помнилось, было во время его службы во Франко-Прусскую войну. Туда-сюда бегали вестовые и офицеры, они стояли вокруг и спорили друг с другом в такой манере, какую ни единую секунду не потерпел бы ни один немецкий генерал.
Орландо Уилкокс поднял взгляд от огромной карты, придавленной к столу парой камней, казённой металлической кружкой, и штыком, воткнутым через бумагу прямо в дерево.
— А, полковник Шлиффен, — произнёс он. — Рад вас видеть. Как видите, у нас теперь есть плацдармы на другом берегу.
Шлиффен склонился над картой. И действительно, по кентуккийскому берегу реки и песчаным островам посреди русла раскинулась россыпь булавок с синими стеклянными головками, показывающими силы северян. Непосредственно когда атташе рассматривал, помощник воткнул ещё одну синюю булавку, на этот раз чуть подальше от берега.
— Нужно их оттеснить назад, — сказал Уилкокс. — Мы не можем навести переправы, пока снайперы выбивают наших инженеров, едва те появляются в пределах досягаемости. Артиллерия у них дурная, но конфедераты, что бы о них ни говорили, готовят первоклассных снайперов. К тому же, у них вся Огайо пристреляна вплоть до дюйма, так что они точно знают, как выставлять прицел своих винтовок.
— Необходимость точного выставления прицела — главный недостаток современных военных винтовок, — согласился Шлиффен. Чтобы достичь большей дальности, требовалось поднять выше траекторию винтовочной пули, а это означало, что угол её прилёта будет далёк от пренебрежимо малого. Также это означало, что незначительная ошибка в оценке дальности почти наверняка приведёт к промаху более чем в пару сотен ярдов.
73
Эндрю Хикенлупер (1837–1904) — военный и госслужащий США. В реальной истории в Гражданскую войну служил артиллеристом, отличился в первый день сражения при Шайло: принял участие в обороне позиции Гнездо шершней, отказался капитулировать вместе с остатками дивизии Б. Прентисса и смог пробиться к основным силам северян, потеряв лишь две пушки из своей батареи. После войны работал руководителем службы судебных приставов в Огайо, немало способствовал газификации штата; в 1879–1881 был вице-губернатором Огайо. Этнический голландец, действительно отличался выдающимся для тех времён ростом и непробиваемым упрямством. Учитывая его неоспоримую доблесть и одновременно дурные отношения с Роузкрансом, назначение штабным мальчиком на побегушках в альтернативной реальности вполне можно рассматривать как разновидность ссылки.