У него был такой вид, словно он ждал, что Джексон начнёт с ним спорить. Он выглядел так, словно ожидал получить удовольствие от верховенства над своим генерал-аншефом. Отсалютовав, Джексон ответил:
— Есть, сэр. Я намерен вас сопровождать.
— Что? — Лонгстрит решительно покачал головой. — Я не могу этого позволить, генерал. Вы…
— Незаменим, ваше превосходительство? — Джексон решил возразить своему главнокомандующему. — Думаю, нет. Аргументы, относящиеся к вам и мистеру Ламару, в равной степени относятся к генералу Александеру.
— Вы нарушаете субординацию, генерал, — резко бросил Лонгстрит. Джексон склонил голову, словно это был комплимент. Лонгстрит сердито посмотрел на него, затем рассмеялся. — Ладно, будь по-вашему.
Джексон оставил Э. Портера Александера на общее командование до своего возвращения, а затем, вместе с Лонгстритом поехал по Луисвиллю, в направлении звуков орудийной пальбы. Он двигался к этому звуку, словно к возлюбленной. Жена знала об этой его неверности и прощала ему её, в том числе и поэтому, он её любил.
Даже в отдалении от передовой, снаряды и пожары брали своё с домов, контор, складов и мануфактур Луисвилля. Некоторые выгорели, превратившись в скелеты самих себя, в то время, как другим не хватало целых кусков, словно их откусили гигантские челюсти. В воздухе пахло застоявшимся дымом и оружейным порохом, с тошнотворно-сладкой примесью зловония смерти.
Лонгстрит набрал полную грудь воздуха. Он поджал губы.
— Не чувствовал этого запаха с Войны за Сецессию, но он никогда не выходит из головы, не так ли?
— Так точно, сэр. — Джексон склонил голову, смакуя звуки боя на близком расстоянии. Какое-то мгновение артиллерия звучала довольно тихо. Немного поразмыслив, он сказал: — Не думаю, что хоть раз во время Войны за Сецессию слышал настолько плотный звук ружейной стрельбы. Добавьте к этому возросшую мощь артиллерии, и становится неудивительно, почему наступление захлёбывается, едва начавшись.
— Да, — отвлечённо отозвался Лонгстрит. Мимо них в тыл прогрохотала пара санитарных фургонов. — Ещё с самой Войны за Сецессию я не слышал стонов и воплей раненых, но они также весьма чётко впечатываются в память.
С передовой возвращались солдаты, даже не раненые, они выглядели, как жертвы войны — истрёпанная форма, грязные лица, ужаса в их глазах было больше, чем мусора на тропах, по которым они шли. Солдаты, что шли вперёд, особенно те, кто там уже бывал, продвигались неуклонно, но без малейшего признака рвения. Они знали, что их ожидало.
Теперь, с каждым кварталом, разрушения некогда процветающего города стали серьёзнее. Вскоре какой-то капрал поднял руку.
— Здесь никто не ездит верхом, — заявил он, а затем в глупом изумлении уставился на тех, кого остановил.
— Вы исполняете свой долг, капрал, — сказал Джексон. Вместе с Лонгстритом они спешились и продолжили путь пешком, вскоре начав передвигаться от окопа к окопу по зигзагообразным траншеям, вырытым в земле, дабы свести к минимуму ущерб от разрывов снарядов, и удержать наступавших янки, которым удалось захватить один конец окопа, от смертоносной продольной стрельбы. Стены некоторых окопов были укреплены кирпичами и брёвнами от разрушенных зданий.
Рабы в одежде из грубо выделанного хлопка трудились над укреплением обороны. Джексон взял за правило наблюдать за ними, говорить с ними, подбадривать их. Лонгстрит взял за правило не замечать Джексона.
Над окопом, на открытой земле, в некоем армейском подобии охотничьей засидки, сидел снайпер с длинным латунным монокуляром, установленным на Тредегар; мусор был хитроумно разложен спереди и слева от него так, чтобы скрыть его от чужих глаз, пока он высматривал цели на позициях северян. Джексон задумался, мимо скольких снайперов он прошёл, даже не заметив. Ещё он задумался, сколько таких же снайперов в синей форме янки, сейчас смотрели на юг, выглядывая неосторожных конфедератов.
Солдаты в передовых окопах начали радостно кричать, приветствуя своих генерал-аншефа и президента. Офицеры в форме орехового цвета отчаянно шикали на них, чтобы чёртовы янки, пронюхав о них, не обрушили на головы Джексона и Лонгстрита ливень снарядов.
Президент ходил туда-сюда, осматривал окоп, периодически останавливаясь, чтобы поболтать с солдатами, что его защищали. Джексон следовал за ним. Пройдя пару сотен ярдов, Лонгстрит повернулся к нему и спросил:
— Возможно ли, что армия Огайо сможет привезти сюда достаточно орудий и людей, чтобы выбить нас из Луисвилля?