— Я этому рад, — вежливо произнёс Гутьерез. Своих мыслей он не демонстрировал. Стюарт знал, этот человек был честным солдатом, и не мог быть счастлив служить режиму, настолько никчёмному, что для оплаты счетов ему потребовалось продать часть своих земель. Мгновение спустя, он продолжил: — У меня есть вопрос: когда мы будем отходить на территории, что останутся под нашим контролем, следует ли нам также забирать городскую стражу, которая поддерживает порядок на улицах?
— Нет — ответил Стюарт. — У меня приказ рассматривать их как полицию — как служащих гражданского правительства, а не как солдат. Они продолжат нести службу, до тех пор, и если только, наше правительство не внесёт изменения.
— Muy bien[33]. — Гутьерез кивнул. Он набрал воздуха в грудь. — От своего имени, генерал Стюарт, и как мужчина, скажу, что скорее увижу, как эти провинции переходят к Конфедеративным Штатам, которые за них заплатили, перед тем как оккупировать, чем Соединённым Штатам, которые сначала вторглись в мою страну, а платили уже потом.
Стюарт решил, что будет благоразумно не рассказывать об этом Джексону Каменной Стене и другим ветеранам на службе Конфедерации, которые в Мексиканской войне сражались на стороне США.
— Спасибо, — Так будет безопаснее. Полковник Гутьерез резко отсалютовал, развернулся на каблуках и вернулся в форт, который будет контролировать ещё полтора дня.
То утро вторника, как и большинство июньских дней в Эль Пасо, выдалось ярким, чистым и жарким. Едва солнце встало, Стюарт повёл пехоту, кавалерию и грохочущие пушки в сторону, а затем и по мосту через Рио-Гранде. Он не стал останавливаться посередине, а продолжил ехать, пока копыта лошади не застучали по серо-бурой земле южного берега. Теперь Чиуауа была такой же землёй Конфедерации, как и Техас.
На южной стороне моста на флагштоке всё ещё развевался красно-бело-зелёный флаг Мексики. Там ожидал полковник Гутьерез с последним отделением солдат в парадных мундирах. Стюарт вежливо снял шляпу и отсалютовал мексиканскому флагу. Коль скоро честь была соблюдена, Гутьерез пролаял приказы на испанском. Двое его солдат спустили флаг с флагштока и аккуратно свернули.
По команде Стюарта пара солдат Конфедерации подняли флаг с тремя полосами и звёздами над Пасо дель Норте, и следовательно, над Чиуауа и Сонорой. Вежливо, словно он был священником, Гутьерез отсалютовал новому знамени, как генерал Стюарт салютовал старому. Если глаза мексиканского полковника были сверх обычного яркими и влажными, Стюарт не имел намерения на это указывать.
От Пасо дель Норте дорога уходила строго на запад, лишь слегка отклоняясь к югу, дабы обогнуть подножие гор. Значит, она так и останется лежать довольно близко к границе с Соединёнными Штатами. Стюарту не было дело до курса, диктуемого географией. Как и майору Селлерсу.
— Могу лишь сказать, сэр, — заметил он, — это очень хорошо, что на территории Нью-Мексико почти так же пусто, как и здесь, в Чиуауа.
— Согласен, майор, — произнёс Стюарт. — В этой части света с логистикой плохо у обеих сторон. — Как и в первый раз, когда он понял, что придётся вести войска Конфедерации вглубь новой территории, он вздохнул. — Если бы генералу Сибли удалось поддерживать снабжение своих войск едой и боеприпасами, Нью-Мексико была бы нашей, а все наши тревоги остались бы… как минимум, гораздо севернее.
Земля к западу от гор оказалась ещё более бесстыдно пустынной, чем на востоке. Вплотную к дороге и вдалеке росли кактусы сагуаро, их сигарообразные стволы и угловатые отростки, иногда вскинутые вверх, вызвали у Стюарта ассоциации с гигантскими зелёными людьми, поднимающими руки перед разбойниками. Пятый кавалерийский полк чувствовал себя в этих местах почти, как дома, пускай ему и пришлось идти отдельно от остальных. Частенько их называли Пятым верблюжачьим, поскольку на кораблях пустыни они ездили чаще, чем на лошадях. Ещё до Войны за Сецессию, будучи военным министром США, Джефферсон Дэвис предложил использовать на юго-западе верблюдов. Пятый, который с самого начала снабжался этими зверюгами, пойманными дикими в пустыне, отлично справился с команчами, объявляясь в таких местах, куда войска не смогли бы добраться, будь они верхом на лошадях.
То там, то тут, везде, где была вода, по пути попадались городки — Ханос, Агуа-Приета, что прямо через границу от таких же сонных лачуг в Дугласе, Нью-Мексико; Кананеа, Имурис. В Имурисе Стюарт выделил один пехотный полк и один кавалерийский и приказал им двигаться на юг, в Эрмосильо. Обращаясь к командиру кавалеристов, полковнику Л. Тирнану Брину, который был выше по старшинству пехотного полковника, он сказал: