— Входите, генерал, — позвал из-за двери президент.
— Благодарю, ваше превосходительство, — сказал Джексон. Он закрыл за собой дверь, затем, как всегда, с прямой спиной, сел на предложенный Лонгстритом стул. — Судя по всему, сэр, могу предположить, вы сказали, что Соединённые Штаты не имеют права вмешиваться в наши внутренние дела?
Джеймс Лонгстрит кивнул. Он выглядел довольным собой.
— Ваше предположение весьма верно, генерал. Скажи я иначе, меня бы, без сомнений, подвергли бы импичменту, удалили бы с должности и осудили бы на тюремное заключение самое позднее к этому же дню на следующей неделе — я бы и сам голосовал за свой арест. И я, в свою очередь, могу предположить, что мы полностью готовы к возможным чрезвычайным ситуациям?
Этот вопрос он задавал каждый раз, когда Джексон приходил к нему. И, как всегда, главнокомандующий армией Конфедерации кивнул.
— Так точно, господин президент, все регулярные войска выдвинулись к границе с США, не считая тех, что вовлечены в занятие новых провинций, а на этом направлении генерал Стюарт сделал даже больше, чем ожидалось. — Он кратко пересказал Лонгстриту о размещении войск Стюартом, президент кивнул и генерал продолжил: — Также мы готовы принять, одеть, вооружить и задействовать добровольцев, поскольку это может оказаться необходимым.
— Боюсь, что до этого дойдёт, — сказал Лонгстрит. — Я не боюсь за результат, понимаете ли, я боюсь того, чего нам это будет стоить.
— Так точно, ваше превосходительство, я понимаю. — Джексон бросил взгляд на карту, что висела на стене по правую от него сторону. — Так как наши войска уведомлены о том, что Соединённые Штаты настолько обманулись, что решили объявить нам войну, мы должны нанести такой удар, который…
— Погодите, — сказал президент Лонгстрит, и Джексон покорно умолк. Лонгстрит повернулся и тоже посмотрел на карту. — Генерал, мне необходимо сказать вам одну вещь, дабы полностью исключить всякую возможность недопонимания: вне зависимости от наличия состояния войны, объявленного со стороны Соединённых Штатов, они, а не мы, должны в предстоящем конфликте нанести первый удар. Подчёркиваю — должны, сэр. Должны.
Брови Джексона поползли вверх.
— Господин президент, неужели я должен напоминать вам, насколько опрометчиво уступать инициативу противнику, пусть и на мгновение? Если бы генерал Ли держался только обороны, боюсь, мы проиграли бы Войну за Сецессию. — В подтверждение своей точки зрения, он позволил себе небольшую шутку: — Останься мы в составе Соединённых Штатов, вы бы, сэр, нынче оказались в рядах республиканцев[34].
— Избавь меня, Господи, от такой судьбы, — произнёс Лонгстрит. — Генерал Джексон, я ни на секунду не отрицаю истинности изложенного вами правила. Однако в данном конкретном случае этому препятствуют иные факторы. Вы ведь помните, насколько искусно Эйб Линкольн подталкивал нас выстрелить первыми при Форте Самтер, дабы мы предстали перед миром в неприглядном свете?
— Но в итоге, это оказалось верным решением, — сказал Джексон.
— Верно, но оно усложнило нашу задачу. — Лонгстрит дёрнул себя за бороду. — Я хочу, генерал, чтобы в этом деле мы предстали перед миром пострадавшей стороной, вне всяких сомнений. Я достаточно ясно изъясняюсь, или вы желаете, чтобы я объяснил яснее?
Вместо того, чтобы затребовать дальнейших разъяснений, Джексон погрузился в одно из своих наиболее глубоких раздумий. Он не был уверен, сколько оно продолжалось, уж не слишком долго, поскольку президент Лонгстрит не выглядел раздражённым.
— Думаю, я всё понимаю, сэр. Вы, в частности, желаете, чтобы мы выглядели пострадавшей стороной в глазах Британии и Франции.
— Именно так. — Лонгстрит кивнул. — Мы должны показать им, что сделали всё, что в наших силах, дабы сохранить мир с Соединёнными Штатами, но, тем не менее, именно Соединённые Штаты пошли на нас войной.
Джексон сделал кислую мину.
— И это, несмотря на то, что Британия отправила солдат в Канаду с целью усилить собственную армию Доминиона? Несмотря на то, что Франция обещала поддержку Максимилиану, который является её креатурой? Несмотря на то, что обе эти страны переместили свои военно-морские силы в Атлантическом и Тихом океанах на базы, из которых будут лучше готовы противостоять Соединённым Штатам? Несмотря на то, что и у Британии и у Франции есть очевидный интерес поставить США на колени? Несмотря на то, что почти все деньги, что Максимилиан выручит от продажи Чиуауа и Соноры, пойдут прямиком в карманы банкиров Лондона и Парижа? Всё это правда, но тем не менее, от нас требуется не просто показать себя пострадавшей стороной, но пострадавшей откровенно и несправедливо? Простите, ваше превосходительство, но я с трудом вижу в этом справедливость.
34
Собственно, так и было в реальности. После окончания Гражданской войны Лонгстрит активно выступал за отмену рабства и агитировал белых Юга вступать в Республиканскую партию.