Артиллеристы у Гатлингов помахали кавалеристам.
— На гребне холма спешиться, как будто мы готовы принять последний бой, — приказал Кастер своим всадникам. Возможно, этот бой и станет для них последним. Кайова приближались. Лошади забирались на холм. Кастер изо всех сил старался держаться вне линии огня Гатлингов, на случай, если те начнут стрелять раньше времени. Он остановил тяжело дышащую взмыленную лошадь и спешился. Мимо просвистела пуля. Он крикнул стрелкам:
— Теперь дело за вами, парни!
Сержант Бакли и командир расчёта второго Гатлинга, сержант Нойфилд, повернули стволы так, чтобы те смотрели в сторону кайова. Затем они принялись вращать рукоятки в задней части орудий. Стволы завертелись. После выстрела каждый ствол вращался до тех пор, пока не дозаряжался из латунного барабанного магазина наверху Гатлинга.
Звук стоял жуткий, как будто кто-то рвал надвое парусину. Вершину холма окутала завеса из дыма от патронов с чёрным порохом. Когда обойма пустела, расчёт снимал её, а на её место ставил полную. Когда ствол клинило, орудие на мгновение затихало, чтобы выбросить патрон или удалить самый сильный нагар. Однако, в основном, Бакли и Нойфилд стреляли, стреляли и стреляли.
Кастер вгляделся сквозь проплывающий дым. Кайова как будто с разбегу наткнулись на каменный забор. Они находились на дистанции действительного огня ещё до того, как Гатлинги открыли огонь, и не имели шанса даже помолиться перед смертью. Более половины их отряда, более половины лошадей пали замертво перед двумя орудиями. Остальные скакали прочь настолько быстро, насколько могли. Они были храбры, но они оказались не готовы к тому, с чем только что столкнулись.
— Благослови Господь мою душу, — тихо произнёс Кастер.
Сержант Нойфилд также всматривался через дым, но в восточном направлении.
— Сэр, — обратился он к Кастеру. — Ещё всадники. Похожи на повстанцев, а не на индейцев.
— Пусть подходят, сержант. — В голосе Кастера слышалось легкомыслие. От недоверия к Гатлингам он бросился в иную крайность. — Хватит на всех, разве нет?
И конфедераты подошли. На их месте Кастер поступил бы точно так же. У них целая рота солдат. Пара дюжин янки на вершине холма? Сметём их и начнём войну, как надо. Если повстанцы и заметили мёртвых кайова, они не удостоили их своим вниманием.
А следовало бы. Когда они подскочили на галопе к небольшому подразделению Кастера, Гатлинги вновь принялись издавать тот же жуткий звук рвущейся ткани. Солдаты и лошади валились, словно скошенные. Кастер сотоварищи помогали своей стрельбой из карабинов механическому убийству, учинённому Гатлингами. Как и кайова, конфедераты столкнулись с оружием, какое не могли вообразить, рассыпались и убежали.
Кастер подошёл к Нойфилду и хлопнул его по спине. То же самое он сделал и с Бакли.
— Может, оно и неспортивно, — произнёс он. — Но уж точно не чепуха.
Глава 4
Альфред фон Шлиффен ехал по Лонг-Бридж, самому важному мосту, направляясь из Вашингтона в конфедератскую Вирджинию. Он без труда проделал путь на юг от германского посольства — многие, хотя и далеко не все, жители Вашингтона с началом войны бросились на север, поэтому движение было не таким плотным, как это было бы до кризиса.
Мальчишки на улицах по-прежнему продавали газеты. Судя по их истеричным воплям, некий офицер армии США по фамилии Кустар — Шлиффен не был уверен, что фамилия звучала именно так, но так он расслышал — где-то по ту сторону Миссисипи в одиночку перерезал целую дивизию конфедератов и племя индейцев. По логике, неким образом ускользавшей от германского военного атташе, в результате только этого война должна быть выиграна. (в реальности, журналисты тоже обыгрывали схожесть фамилии Кастера и названия заварного крема для тортов (custard).
До сих пор в окрестностях Вашингтона признаков войны не наблюдалось. Конфедеративные Штаты могли разнести столицу Соединённых Штатов вдребезги, но не сделали в эту сторону ни единого выстрела. Равно как и войска США. В отличие от болтовни, президент Блейн проявлял большую осмотрительность, когда доходило до дела.
Однако к полудню сего дня конфедераты дали знать, что посылают на Лонг-Бридж офицера под флагом перемирия. Шлиффен отметил, что оказался не единственным военным атташе, направлявшимся на этот мост. Он кивнул своему французскому коллеге, майору Фердинанду Фошу[36].
Француз холодно ответил на приветствие; как и Шлиффен, он сражался во Франко-Прусской войне. Шлиффен задумался, как долго здесь будут терпеть Фоша.
36
Откровенный анахронизм: во французской системе званий тогда майор отсутствовал, после капитана сразу шёл подполковник. И даже если после поступления в 1885 году в Высшую военную школу Ф. Фоша отправили на стажировку в военатташат в США, а не в Генштаб, подполковника в реальной истории он получил только в 1898 году.