— Ну, да, я именно об этом. — Адъютант Стюарта сверился с картой. — Сэр, мы намерены ударить по Тумстоуну или Контеншн-Сити?
— Контеншн-Сити, — мгновенно ответил Стюарт. — Именно там находятся аффинажный двор и рудообогатительные фабрики, и именно они-то нам и нужны. Где находятся шахты, значения не имеет; в счёт идёт то, что из них добывается. Думаете, нас не похлопают по плечу, если мы привезём домой несколько тонн чистого золота или серебра?
— Возможно и да, — сухо произнёс Селлерс.
Не просто возможно. И оба они это прекрасно знали. У Конфедеративных Штатов имелось меньше драгоценных металлов, чем им того хотелось. Соединённые Штаты обладали большим количеством минеральных богатств, что помогало их валюте продолжать звенеть. Чтобы получать основную часть золота и серебра, КША полагались на торговлю. Что ж, это тоже была торговля, только иного, более древнего рода.
К Стюарту галопом прискакал разведчик.
— Сэр, похоже в этом Контеншн-Сити у чёртовых янки есть какие-то солдаты, — доложил он. — Не могу точно сказать, сколько, непохоже, что много, но и всех карт они не выкладывают.
Его слова навели Стюарта на мысль.
— Майор Селлерс, не будете ли вы так любезны отправиться Контеншн-Сити и попросить командира янки приехать на переговоры со мной? Полагаю, до ночи, вы не вернётесь, но это хорошо. И даже лучше, чем хорошо, если уж так говорить. Передайте ему, что я желаю предотвратить бессмысленное кровопролитие с его стороны, и поэтому не стану обрушиваться на него превосходящими силами, находящимися в моём распоряжении.
— Есть, сэр. Я ему передам, — покорно произнёс Селлерс. Он оглядел кавалеристов, ехавших вместе со Стюартом; пехоту они оставили для броска в Соединённые Штаты. — Прошу прощения, но чуть более пары рот, окопавшихся вокруг города не похоже на превосходящие силы.
— Пока нет. — В голосе Стюарта слышалась лёгкость и веселье. — А к ночи будет, когда все к нам присоединятся. Главное, не привозите сюда командира янки до наступления темноты. К десяти часам будет идеально.
— Есть сэр, — повторил Селлерс всё тем же покорным, но озадаченным тоном. Он, как и Стюарт, возможно, даже лучше Стюарта знал, что никакие солдаты не присоединятся к ним ещё несколько дней. Почёсывая голову, он поехал на север вслед за разведчиком.
Стюарт крикнул команду горнисту, тот протрубил команду стой. Кавалеристы остановились, озадаченные не меньше Селлерса — они настырно шли вперёд к цели, и представить не могли, что их командир остановит их посреди забытой богом пустыни. Их недоумение лишь возросло, когда Стюарт сказал:
— Встаём лагерем здесь, парни.
После этого он отдал ещё несколько приказов. К тому моменту, когда он закончил, бойцы, уже не недоумевавшие, расположились на отдых.
— Любой день, когда мы можем лечь пораньше, для меня — хороший день, — сказал один из них. По мере продвижения работ, они выяснили, что скоро они не лягут. Впрочем, они продолжали работать, подогреваемые тем же энтузиазмом, что охватил Стюарта, когда эта идея пришла ему на ум.
Он отправил дозорных вперёд, чтобы те могли перехватить майора Селлерса и командира армии США (если тот решит пойти; если нет — немалая часть трудов пропадёт даром) до того, как они доберутся до лагеря. Вместо того, чтобы разместить свою палатку посреди лагеря, как он обычно поступал, Стюарт поставил её на северном краю, и убедился, чтобы дозорные были в курсе этого.
Когда зашло солнце, бойцы разожгли костры. Полынь и пустынная колючка — основное топливо для костров дальше на севере, здесь были не так широко распространены, но солдаты прочесали пустыню в поисках всего, что можно использовать, а также порубили немало тополей и мескитовых деревьев, растущих вдоль реки Сан-Педро. В это время года Сан-Педро являлась тонким и сонным притоком Рио-Гранде, но жизнь в деревьях она поддерживала.
На пушках играли блики пламени, бледно отражаясь от полотна палаток, и освещали ряды и ряды привязанных коней и верблюдов, последние стояли ближе к палатке Стюарта. Бойцы выстроились в очередь, чтобы наполнить лужёные миски из котлов, висящих над кострами, и с явным удовлетворением на лицах уносили к себе в палатки бобы, солёную свинину и галеты. Остановка посреди дня позволила поварам разварить бобы как следует, а не подавать их твёрдыми, словно пули, как это обычно бывало.
В пять минут одиннадцатого разведчик привёл к Стюарту майора Горацио Селлерса и офицера, одетого в тёмно-синий шерстяной мундир армии США.