Крыши зданий имели самую различную форму и, соответственно, различные названия. Двухскатная крыша называлась «палаткой», а крыша из нескольких таких палаток - «палаточной», или «по палаткам». Высокая и крутая крыша в форме восьмигранной или реже четырехгранной и шестигранной пирамиды носила название «шатер». Двухскатная крыша криволинейного очертания, напоминавшая бочку, так и называлась «бочкой». Пересечение двух таких бочек под прямым углом образовывало «крещатую бочку». Крыши, напоминавшие своей формой четырехгранную или восьмигранную главу, называли «кубоватыми». Балки, на которых держался пластинчатый или дощатый потолок, носили название «матицы», а бревна-кронштейны, поддерживавшие какую-либо часть здания, например галерею, - «помочи». Сруб крыльца, а часто и само крыльцо называли «рундуком». По количеству маршей (лестниц) различали крыльца «одновсходные», «двухвсходные» и «трехвсходные».
Маленькие квадратные оконца с деревянной задвижкой на внутренней стороне, которой окно закрывалось («заволакивалось») сбоку, получили название «волоковых». Большие окна носили название «красные» (красивые), или «косящатые». Второе слово образовано от названия «косяков» - брусьев, соединенных на углах «в косяк».
Основным инструментом плотника был топор. Этим, казалось бы, примитивным, а в руках мастера поистине волшебным инструментом создавались тысячи деревень и множество городов. Топором делали срубы изб, полы, кровли, обрабатывали доски, лемех, наводили затейливую резьбу на подзорных досках, причелинах, столбах и полотенцах. Топором плотники строили хоромы, дворцы и избы, крепостные башни и стены, церкви и часовни, мосты и изгороди. Топор нередко заменял такие инструменты, как тесло, скобель и долото. Сам же он был совершенно незаменим.
Пилы, сначала небольшие, были известны новгородцам с X века, но использовались преимущественно в столярном деле. С середины XVII века начали применять большие пилы для распиловки бревен на доски, но это бывало лишь во время больших строительств (например, Иверского монастыря на Валдае). Плотники продолжали изготовлять тес, раскалывая бревна топором с помощью клиньев и затем слегка протесывая доски с обеих сторон. Для изготовления теса выбирали особенно хорошие, ровные «прямослойные» бревна. Качество досок при таком способе их обработки было очень высоким, они отличались большой прочностью. При распиловке же волокна дерева повреждались, и доска утрачивала прочность: кололась, ломалась. Новгородские плотники хорошо это знали. Поэтому даже после правительственного указа, изданного в царствование Екатерины II и запрещавшего старый способ изготовления теса (из-за больших отходов), новгородцы предпочитали платить штраф, но пользоваться им.
Знакомство с секретами мастерства древних зодчих, изучение выработанных ими строительных приемов позволяют нам отличать подлинные памятники деревянного зодчества от поздних построек из дерева, а также от стилизаций и подделок.
В XVIII - начале XIX века в селах и провинциальных городах России появилось немало деревянных построек, выполненных «на каменное дело», то есть по образцу каменных. Владельцами таких сооружений обычно являлись «именитые» люди - дворяне, купцы. Эти сооружения, хотя они и были выполнены из дерева, уже нельзя считать произведениями народного деревянного зодчества. Их объемно-планировочные и конструктивно-технические решения далеки от народных традиций. И самое главное - дерево в них не выступало как самостоятельный полноценный материал со специфическими качествами. Напротив, оно было признано «дешевым», «неблагородным», и поэтому всячески маскировалось. С помощью дощатой обшивки, профилированных карнизов и поясков, колонн, точеного балясника и прочих элементов каменной архитектуры, а также при помощи штукатурки и раскраски фасадов строениям придавали вид каменных.
Во второй половине XIX века деревянное строительство испытало влияние так называемого «ропетовского» течения в архитектуре, получившего название по имени наиболее крупного представителя - И. П. Ропета (И. Н. Петрова). Представители этого художественного течения стремились возродить национальный характер архитектуры и обращались к опыту народного деревянного зодчества. Но в народном зодчестве они считали единственно ценной его декоративную сторону, рассматривая ее в отрыве от конструктивной основы. В своих проектах ропетовцы механически соединяли новые принципы композиции и планировки строений с деталями и декоративной обработкой, свойственной народному зодчеству, причем в применении декоративной резьбы архитекторы нередко теряли чувство меры. Деревянные строения чрезвычайно замысловатых объемов оказывались одетыми в сплошное резное кружево и фигурную обшивку. Такие пышно украшенные постройки получили довольно широкое распространение.