Тут на воле, в чистом поле,
Самолета три, иль боле,
Стройно выстроились в ряд,
И на солнышке блестят.
Подойдя, как можно ближе,
Наш Пахом глазами нижет,
Сбоку, спереди, с хвоста:
«Значит, бают не спроста!»
Смотрит, щупает, дивится —
«Ведь и впрямь стальные птицы,
Да не птицы — чудеса,
Эх! — махнуть бы в небеса!»
Сквозь толпу Пахом пробился,
К председателю добился,
Шапку снял: «Мол, так и так:
Полетать хочу, земляк!..»
— «Ну, так, что-ж, коль есть охота,
Молвил Пред из „ДОБРОЛЕТА“,
Так и быть, уж, полетай,
Да добром нас вспоминай».
Приколол на грудь тут что-то,
Дал билетик для полета;
Все сбылось, как он хотел,
И Пахом наш полетел.
6
Птица кружится и вьется,
У Пахома сердце бьется,
А внизу едва-едва,
Где то прячется Москва.
Птица выше забирает,
Сладко сердце замирает,
Глянул вверх он из окна,
И пришла тут мысль одна:
«Эка гладкая дорога,
Ведь рукой подать до бога,
Хоть возьми, да поезжай,
Из деревни прямо в рай!»
Шутки, шутками про бога,
А как птиц то станет много,
Наживем тогда хлопот,
Разлетится весь народ!
И крестьянин и работник,
В рай попасть большой охотник,
Ну, а тут расчет прямой,
Можно летом и зимой,
Распродав свои достатки,
В рай катать без пересадки,
Только… пропуск на тот свет,
Не напишет Сельсовет.
7
Полетав минут пятнадцать,
Стала птица опускаться,
И опять Пахом попал,
На воздушный на вокзал.
Там уж речи говорили,
Красный Флот создать сулили.
Чтобы знал треклятый враг:
Силен русский красный стяг!..
Тут Богданов и Бухарин,
С головой, должно быть, парень,
И, один, должно, солдат,
Так примерно говорят:
Велика страна Рассея,
Здесь и там народ рассеян
От востока на закат,
С океана до карпат.
Чтобы жил народ весь дружно,
Глаз иметь повсюду нужно,
Всюду к сроку поспевать,
Помощь во время подать.
И газеты, и книжонки,
Медикаменты, деньжонки,
Агронома надо свезть,
Да… всего не перечесть.
Труд с Наукою в союзе,
Понастроит птиц в Союзе,
А воздушные гонцы,
Все Союзные концы
Тесно свяжут меж собою
Нитью прочной и живою,
Будет странам всем в пример,
Воздухофлот СССР.
А коль враг на нас наскочит,
(Он все время зубы точит),
И завяжется война,
Крылья в воздух ну-ка… н-на!
На-ка выкуси, изволь-ка,
Будь то Франция, аль Полька,
Аль еще кака страна,—
Встреча будет всем одна!
Слушать была бы занятно,
Да язык то непонятный.
Все ж из всех из ихних слов,
Вывод сделал он таков:
«Чтоб создать воздушный флот,—
Дайте денег в „ДОБРОЛЕТ“.
С. носа ежели по грошу—
Флот мы выстроим хороший».
8
Три недели пролетели,
И Пахом наш еле-еле
Посмотреть Москву успел,
Вновь в деревню захотел.
Истрепалась одежонка,
Поистратились деньжонки,
На ногах лаптишки — рвань,
Словом — вовсе дело дрянь.
Поезд мчится, мчится, мчится,
Сердце дедово томится:
По деревне то печаль,
И с Москвой разстаться жаль.
Вот село, вот скот пасется,
По деревне гул несется,
Осаждают дедов дом: —
«Здравствуй, дедушка Пахом!»
«Что-ж, понравилась столица?
Повидал стальную птицу?
Как там, матушка Москва,
Чай, небось, едва жива?!»
Не узнать Пахома хаты,
Поразвесил дед плакаты,
Угощает всех чайком,
Глаз сверкает огоньком.
Што Москва! живет, Москва то
И нарядна и богата — …
Если деньги, брат, иметь —
В целый год не осмотреть.
Сразу видно, что столица!
Ну, а птица?.. Видел птицу?
Али, просто брешут так!?
Видел, братцы, не пустяк!
В ней большая нам помога.
Сам летал,
— Да ну?
Ей богу!
— Правду баишь?
Вот те спас!—
«Жалко только… один раз…»
Разсказал как было дело,
Вся деревня загалдела,
Заходила ходуном,
При известии таком.
«Только вот одна досада:
Денег много очень надо…»
«— Да деньжат то соберем!..
Через сходку всем селом…»
Ведь на ветер пустим больше,
Ну, как впрямь наскочит Польша?
Аль не стыдно будет нам,
Власть опять отдать панам?..
Белый лист Пахом придвинул:
«Ну-ка, брат, пиши полтину,
А, как завтра рожь продам,
Так еще целковый дам!»
Кто целковый, кто полтину,
Кто яиц несет корзину,
Набирают пятаков,
Снаряжают ходоков.
Митька, Ванька, Гришка,
Тишка Обувайте-ка лаптишки
Одевайте кушаки:
Мир назначил в ходоки.
Через месяц в путь-дорогу,
Отправлял Пахом помогу:
«Передай, там в „ДОБРОЛЕТ“,
Дед Пахом поклон, мол, шлет.
Коль нужда — кресты посымем,
Флот воздушный, мол, подымем,
Всей деревней, всем селом,
Сколько надо соберем!»