Дело было зимою. Не доезжая какой-нибудь полуверсты до Пищуга — низмина, долина, по которой бежит река Хлыщевка.
Только под угор с осторожностью батюшка начал спускаться, откуда ни возьмись, к нему в обшевни повалился страшный мужик, толщиной в сорокаведерную винную бочку, а вышиною больше сажени. Священник имел в себе дар прозорливости и сразу понял, что это не простой человек, а дьявол, и от него так и разит вином!
Только нечистый дух, в образе сорокаведерной бочки, ввалился батюшке в пошевни, вдруг кобыла выпряглась, и дуга с визгом двадцать сажен кверху взлетела и, повернувшись в воздухе, якобы поплясав, упала на дорогу перед самой лошадью, которую священник удержал на вожжах. Снял малахай батюшка и осенил себя крестным знамением: страшный человек в ту минуту исчез, напустив только еще раз на него винным запахом.
Запряг лошадь, сел и с молитвою поехал.
Спустился почти до самой реки, как тут вспомнил, что оставил рукавицы на том месте, где кобылу он запрягал. Жалко ему стало рукавиц, привернул лощадь к оглобле и побежал на угор. Рукавицы на месте, дьявол, видно, не приметил их. Поднял, не успел надеть, как видит — кобыла взглянула, заржала, стремглав понеслась и в ту минуту скрылась из вида.
Делать нечего, пришлось к дому пешком идти. Бредет, осматривается по сторонам и не узнает местности. Вместо маленькой речки Хлыщевки — широкая река, больше Ветлуги, и огромный пруд, а при нем водяная мельница.
— Вот тебе на, — промолвил батюшка, — куда это меня нелегкая-то занесла?!
Не очень однако смутился, идет по дороге к мельнице, откуда свет бьет. Мельница новая, на три постава: два в работе, жито мелют, а третий постав остановлен, и двое мастеров куют камень под аржаную муку.
Двери мельницы отворены, и внутри, за огромными бутылями и штофами народ сидит: в легких зеленых кафтанах, в красных шапках, кожаных сапогах и красных рубашках. Занятно показалось батюшке, полюбопытствовал, остановился. А те разливают вино по кружкам, из каких в деревнях квас пьют, хлопают одна за другой и помахивают ими к батюшке: "Зайди, мол, отче, выкушай с нами, за компанию!" Словами ничего не выражают, а только знаками приглашают. Мастера, тоже в красных шапках, целыми жбанами вино хлобыщут.
Отец Мирон пособлазнился, шаг, другой ступил вперед да увидел, что у одного мастера шапка на затылок съехала и на лбу рога торчат.
"Эй-э-э, какая тут компания-то собралась", — подумал батюшка. Как имел он дар прозрения, то сразу постиг, что это водяные на мельнице. Тотчас перекрестился, повернул и зачитал: "Да воскреснет Бог", а сам направился к мосту. Идет, читает вслух, а свет из мельницы так и бьет, так и бьет, изнутри, кто там ни был, штофами да бутылками ему преклоняют и будто говорят: "Напрасно, отец, уходишь, воротился бы, вишь, сколько вина-то?" А батюшка Мирон идет по мосту, читает молитву. Как только окончил, сказал "аминь", — мельница с народом, пруд и река исчезли, а сам он сидит на перилах мостика, что перекинут через речку Хлыщевку, и внизу под ногами полынья чернеет. Если бы еще шаг ступил, то прямо бы в полынью угодил, хоть и маленькая речка, но бочажистая. Так инды перекувыркнулся батюшка-то, ногами взмахнул и спиною на мост, как увидал, над какой пропастью он сидит.
Встал на ноги, отряхнулся и поспешно к селу направился. Подошел к дому и видит: кобыла его нераспряженная стоит у ворот и поджидает своего хозяина. Слава Богу, все благополучно обошлось.
А НА МЕСТО САПОГ — ЛОШАДИНЫЕ КОПЫТА
СТАРЫЕ черти живут у моря. Кто захочет из людей перейти в их веру, тот должен ехать к "океану-морю". Там его черти заставят молиться, и если кто, помолившись, поклонится в землю и будет ничком лежать, того черти награждают деньгами и заставляют его и других людей подгонять под свою веру, а кто, помолившись, да на небо поглядит, то черти тотчас разорвут.
Молодые черти живут больше "у речках". Все черти, по мнению крестьян, холостые. Молодые черти, скинувшись змеями, летают к девкам на вечеринки и, превратившись там в молодцов, влюбляются и живут с ними. Про это одна женщина передает такой случай: однажды к одной вдове, которая собрала к себе на посиделки несколько девиц, заявились пять молодых людей и начали угощать всех присутствующих сладостями. В это время у одной девицы как-то нечаянно выпало из рук веретено. Нагнувшись его поднять, она с ужасом заметила, что у всех молодцов видны хвосты, а на месте сапог лошадиные копыта. Затеявшись пить, она взяла кружку, приглашая других своих товарок пойти с ней в сени попить воды, но те на это отказались. Вышедши в сени, девица эта побежала на село возвестить об этом другим. Пока она созвала людей и прибежала опять к вдове, где были подруги, все находящиеся тут были подушены. А тех молодцов с хвостами и лошадиными копытами не было и следа.