Пошел к попу другой брат, Миша.
— Батюшка, надо работника?
— Наймись.
— Сколь, батюшка, дашь?
— А триста рублей дам. Хоть день не доживешь и уйдешь, не отдам денег. А как откажу, хоть неделю проживешь, за весь год отдам.
— Ладно.
— Лезь на полати.
Вот они сели ужинать, а Миша лежит-полеживат, думат, что его садить за стол будут. А они отужинали и спать легли. Утром встает поп.
— Работник, надо пахать.
— А я, батюшка, пашен не знаю.
— А тебя собака отведет. Вот запрягай и поезжай. Собака добежит и сядет. Там плуг, запрягай и паши. Пока собака домой не пойдет, не езди.
— Ладно.
Он запряг, поехал. Собака бежала, бежала — села. Вот он вспахал загон, вспахал другой, а собака лежит на меже. А ему есть хочется! Они его и ужином не накормили и кусочка не дали на работу.
— А чо я голодом буду?
Выпряг коней, привязал к березе, а сам тоже домой. Приходит домой.
— Чо, Миша?
— Чо я голодом?
Тут вызвался третий брат, Ваня:
— Я пойду.
— Хо, Ванька! Да ты каво?
Он все же пошел. Вот приходит Ваня.
— Батюшка, найми меня в работники.
— Наймись.
— А сколько дашь, батюшка?
— Триста рублей в год. Если хоть дня не доживешь и уйдешь, денег не отдам. А как откажу, хоть неделю проживешь, за весь год отдам.
— Ладно.
— Лезь на полати.
Полез. Садятся ужинать.
— А вы чо меня не садите?
— О, Ваня, мы забыли про тебя, слазь.
Вот он слез, наелся, залез на полати. Вот поспал, поспал — приходит поп.
— Работник!
— Чо?
— Пахать надо ехать.
— Хо, батюшка, пахать так пахать!
Поднимается и кричит:
— Стряпка, самовар!
Стряпка поставила самовар. Он наелся и отдыхать:
— После хлеба, после соли надо отдохнуть.
Опять батюшка приходит.
— Ну, Ваня, надо пахать.
— Ну пахать так пахать.
И кричит:
— Стряпка, самовар!
Та:
— Тьфу, что ты сдурел? Не поработал, а три раза поел. Ну, Ваня наелся и опять:
— После хлеба, после соли надо отдохнуть.
Вот поп приходит.
— Ваня, надо пахать.
Ваня опять:
— Пахать так пахать. Стряпка, самовар.
— Так ты докуль будешь есть?
— А чо?
После третьего раза полез на полати. Приходит поп.
— Ваня, надо пахать.
— Я пашен не знаю.
— Собака отведет. Там плуг — паши. А покуль собака домой не пойдет, ты не езди.
Вот он поехал, запряг в плуг коней, а собака легла на меже. Он проехал борозду, проехал другу, проехал третью. Собака лежит. Он хвать палкой ее. Она пересекла межу и домой. Он гужи с хомута обрезал и тоже домой.
— Ты чо так рано?
— Собака домой и я домой.
А собака полезла под ворота и во двор.
— Батюшка, куда коня?
— Туда, куда и собака.
Собака-то маленькая, подлезла под ворота, а лошадь не лезет. Он изрубил ее на куски и давай толкать. Вот собаки дерутся, кости гложут. Поп думат: "Что тако?"
— Ваня, ты куда коня-то девал?
Пошел поп, а там только кости собаки гложут.
— Ванька, ты каво наделал?
— Каво? Хы, собака-то маленькая, залезла, а лошадь-то как? Я изрубил да затолкал ее.
Вот поп и говорит:
— Матушка, куда нам работника деть. Прогнать — надо триста рублей отдать, а сам не уходит.
Она говорит:
— В лес надо отправить, там медведь задерет.
Вот поп посылат:
— Ваня!
— Чо?
— Да мы быка потеряли. Ты иди в лес, поищи.
— У вас все работать. То пахать, то быка искать.
— Ну так как же, Ваня, надо.
Пошел. Попал ему медведь. Ваня сгреб его за ухо и ведет.
— Куда, батюшка, быка?
"Ох, сукин сын, — думает батюшка, — достал быка".
Медведь ночь дерет коров, а поп говорит матушке:
— Большого, видно, быка привел: коровы рявкают, с быком дерутся.
Ну вот. Утром пошла стряпка коров доить, а их медведь всех задавил.
— Батька, да он медведя привел, сукин сын!
— Что ты!
— Он всех коров задавил!
Вот беда с работником. Сам не уходит, а отказать — надо триста рублей отдать. Куда его девать? Не рады работнику.
— Вот, батько, — матка говорит, — пошли его в лес сырнык рубить — его лесной задавит.
Вот опять:
— Ваня!
— Чего?
— Ступай-ка в лес за сырныком.
— У вас все работа да работа. Никогда не отдохнешь: то быка искать, то лес рубить.
— Ну так, Ваня, надо.
Поехал в лес. Выпряг коня, отпустил его домой. Конь прибегат домой. Поп говорит:
— Наверно, Ваньку лесной задавил: конь домой пришел. А Ванька начинает рубить сырнык. Лесной идет.
— Ты чо, Ванька, делашь?
— А чо, не видишь?
— Ты не этот рубишь.
— А тебе жалко, так сам руби.
Черт нарубил и говорит:
— Теперь клади.
— Жалко, так клади.
Черт склал.
— Ну, Ваня, вези.
— Тебе жалко, так сам вези.
Чертенок повез. Чертенок везет, а он сидит песни поет. Глядит поп: работник на черте едет.