- А она действительно пробиралась?! - не выдержал демагогии Пит.
Гримбл сделал страшное лицо, это получилось легко:
- Скажу больше! Она была не одна! - Говорит он торжественно и строго. - Да, она была не одна! - Убедительная гримаса. - Она возглавляла целый отряд убийц! Да-да! - Он подымает руки к небу. - Целый отряд профессиональных убийц, которые должны были захватить наш славный город! - Он выдерживает небольшую паузу! - А потом и весь Вальдос! - Вновь маленькая пауза и, наконец, торжественное объявление: - И этому есть свидетели! Слава проведению, что позволило нам справиться с этим вызовом, брошенным нам кучкой бесчестных негодяев, которые едва не нанесли нам удар в спину! Наша рука не дрогнула! Мы повергли убийц в прах! - Он показывает искомую руку и потрясает ею. - Эти убийцы лежат там, на участке Ларсена. - Усталый жест. - Все, кто хочет убедиться в нашей решимости ответить на любой вызов, все могут сгонять на участок Ларсена и убедиться. - Он утирает выступивший пот, затем показывает жестом, что смертельно устал этим утром отвечать на вызовы, которых было великое множество, но он всё же находит в себе силы махнуть усталой в нужном направлении. - Да, пусть посмотрят! - Еще один усталый жест. Он с трудом присаживается на край колодки и слегка похлопывает креати по плечу. - Мы не дадим уничтожить наши дома, наших детей, наш образ жизни и наши непоколебимые ценности! - он выходит на середину площади и подняв голову к небу кричит: - Вальдос для вальдцев!!! Вальдос превыше всего!!! Бог любит Вальдос!!! Бог любит нас! Бог любит наши ценности! Бог любит Коровью Лепешку!!!
Толпа подхватывает последние лозунги и начинает кричать хором, а Гримбл размахивает руками, явно изображая дирижера, то и дело, с превосходством посматривая на Пита. Потом, резким жестом прерывает скандирование и, подняв руку и выдержав минутную паузу, объявляет:
- Ладно, ребята, на сегодня достаточно! Расходитесь, вы все под моей защитой. Встретимся во "Фляге" вечером! А сейчас расходитесь! Всем пока до вечера!
Народ не спорил и начал расползаться.
Некоторые послушно отправились по домам, другие, сбившись в кучки, живо обсуждали увиденное и услышанное. Большинство подошло ближе к колодкам, чтобы как следует рассмотреть пленницу. Некоторые хотели её даже потрогать, но нукеры Гримбла не позволяли лишнего.
Тем временем она продолжала делать вид, что все происходящее вокруг не имеет к ней решительно никакого отношения. Плечи её поднимались и опускались, дыхание оставалось ровным и мерным, как будто она выполняла дыхательные упражнения на вершине одинокого холма сплошь покрытого прекрасными цветами.
Рядом, словно возле знатного трофея, стоял гордый Гримбл и разговаривал с судьей, ежесекундно отвлекаясь, чтобы получить поздравления от знатных дояров и простых сельских парней. Некоторым он даже пожимал руку, любезный, словно душка.
В толпе Пита пару раз хорошенько приложили под ребра не то кулаком, не то локтем. Вроде бы случайно. Чего не произойдет в толкотне. Он оглянулся. Но понять, кто был виновником, возможности не представлялось. Он велел себе сохранять эмоции под контролем и не поддаваться секундному гневу. Тем более что его внимание отвлекли проходившие мимо дамы. Одна, поджав губы, говорила другой нарочито громко:
- Господи, подумать только, сидит перед людьми совершенно голая!!! Хоть бы постыдилась!
- И не говори! Хоть бы прикрылась чем!
Они зыркнули на Пита горящими злобненькими глазенками, слышал ли он их слова.
Он улыбнулся им не менее злобно, коснулся шляпы и прошипел:
- Ну, зачем же! Пусть дети посмотрят, чем тети отличаются от дядей.
Дамы остановились, как вкопанные, осмысливая слова. Потом развернулись по военному на каблуках и бросились в разные стороны. Одна визгливо кричала: "Том-мм-ми!", другая крикливо взвизгивала: "Джок! Джок! Джок!". По ходу дела они обе пригибались к ушам каждой из встреченных женщин и нечто жарко нашептывали. Детей с площади унесло словно ураганом.
Тем временем Пит достиг центра внимания. Подойти дальше ему не дал резкий толчок дулом плазмомета в солнечное сплетение.
- Куда? - визгливо тявкнул один из нукеров.
- К твоему хозяину, шавка.
Тот оглянулся, что делать.
Первым кивнул господин Закон, потом разрешающий жест позволил себе и Гримбл.
Пита пропустили и, проходя мимо пленницы, он быстро скользнул по ней взглядом. Нет, татуировка на плече не оставляла никаких шансов на разночтения, в колодках была закована действительно профессиональная убийца. Рубцы от кнута на её спине были глубокими и довольно здорово кровоточили. Там, где в кожу впивались шипы шокера остались белесые следы ожогов, окруженные красными пятнами. Кроме этого Пит увидел то, чего издали не заметил. Правый мизинец на руке креати сильно распух, коготь - отсутствовал, а на его месте зияла глубокая плохого вида рана. На жаре такая рана могла начать гнить уже к вечеру. Пит чувствовал, что ей очень больно. И, тем не менее, девушка сохраняла совершенное спокойствие. Даже кончик её хвоста перестал подергиваться. Видимо она приняла некое решение и собиралась придерживаться именно его. Интересно, что это было за решение.
- Мистер Пит, - раздался голос судьи. - Вы хотите что-то нам сказать?
- Да, господин Закон. Если позволите.
- Мы с мистером Гримблом со вниманием выслушаем вас.
- Мне хотелось бы узнать подробности столкновения, если позволите. А так же, что вы собираетесь предпринять в связи со всем случившимся!