Старые чиновники-профессионалы заменялись антифашистами, получившими образование на специальных курсах и были преимущественно членами СЕПГ. Например, в Саксонии из 19542 служащих по состоянию на февраль 1948 года 60 процентов стали таковыми только с 1945 года и 50 процентов из них были членами СЕПГ. Во главе Управления внутренних дел был поставлен старый антифашист, член КПГ, Э. Решке. Однако в июле 1948 года его сменил К. Фишер, который в период Веймарской республики работал в военном отделе КПГ, а, будучи в Советском Союзе, стал офицером Красной Армии. В Германию вернулся в мае 1945 года[102]. При К. Фишере в советской зоне началось строительство немецкой народной полиции, в структуре которой находилась и политическая полиция во главе с коммунистом Э. Мильке.
Личный состав народной полиции к 1949 году насчитывал 75 тысяч человек, в их числе с 1946 года были пограничники (в 1948 г. — 9 тыс. человек) и с 1948 года — казарменная народная полиция (50 тысяч человек). Кадры для этой полиции готовились в специальных школах, преподавателями которых были бывшие офицеры вермахта из Национального комитета «Свободная Германия», а с сентября 1949 года по октябрь 1950 года около 150 офицеров полиции, по данным немецких исследователей, были подготовлены в военных академиях Советского Союза.
Степень и характер контроля и регламентаций деятельности немецких государственных органов, политических партий и общественных организаций со стороны центральных инстанций СВАГ подтверждается наличием 647 приказов, выпущенных по данным немецких авторов, за период с 1945 по 1949 год. Около 22 процентов из них были посвящены вопросам развития промышленности и столько же — аграрным. Многие из оставшихся 50 с лишним процентов относились к вопросам общественного порядка и культуры.
Несомненно правы немецкие авторы капитального справочного труда о советской оккупационной зоне, утверждавшие, что в первые годы ее существования, как и в последующие, (после образования ГДР), «политическая и правовая система советской оккупационной зоны все более и более отдалялась не только от общегерманской демократической государственной традиции, олицетворением которой была Веймарская Республика, но и от специфически германской социалистической традиции. Вместе с тем в некоторых сферах, например, в конституциях земель, после 1945 года советская оккупационная зона в большей степени опиралась на традиции Веймарской республики, чем в западных зонах. Но после 1948 года государственные, политические и общественные структуры в советской оккупационной зоне усилиями прибывших из советской эмиграции немецких коммунистов становились все более похожими на советские». На этой ниве немецкие «активисты первого часа» и «русские профессора первого часа», как окрестили немцы высококвалифицированных сотрудников СВАГ, работали рука об руку.
* * *
Одной из сложных политических проблем послевоенной Германии, беспокоивших всех немцев, была проблема восстановления единства Германии и непосредственно связанный с ней вопрос об образовании центрального общегерманского правительства как органа, призванного символизировать объединенную Германию.
Как известно, с 1941 года все страны антигитлеровской коалиции, в том числе и Советский Союз, были согласны с тем, что после победы необходимо расчленить Германию на ряд автономных федеральных провинций. Примерно в 1943 году советские руководители пересмотрели этот план. Очевидно, они поняли, что безрассудное уничтожение промышленного потенциала и передовой по тому времени технологии Германии явилось бы катастрофой не только для германского народа, своим трудом создавшего эти богатства, но и для всего человечества, потому что оно стало бы серьезным тормозом дальнейшего научно-экономического развития Европы и не только ее.
Что же касается западных союзников, то на всем протяжении войны они по-прежнему настаивали на осуществлении своего плана расчленения Германии. С приближением окончания войны этот план стал ассоциироваться не только с позицией отдельных политических деятелей США и Великобритании. На Ялтинской конференции в феврале 1945 года он уже выражал официальный курс этих стран по германскому вопросу.