Теперь в реальной жизни, в реальном Зеленограде реальная контрразведка КГБ ухватила оперативную ниточку. И не просто ниточку — а толстый канат. Потому что у неё теперь был реальный и конкретный объект наблюдения и разработки, и она знала, как его звали. И она умела работать профессионально, а не так, как ляндресовский суперразведчик Штирлиц.
По свежему следу.
Оперативники и "наружники" были поначалу очень возбуждены, когда объект наблюдения появился на телеграфе. Все приготовились к сложной и многоэтапной слежке. Каково же было их разочарование, когда выяснилось, что он живёт буквально в трёх минутах ходьбы от дежурного телеграфа.
Объект "Фермер" зашёл в выходящий во двор третий подъезд стандартного длинного, девятиэтажного блочного корпуса на Центральном проспекте на стороне 3-го микрорайона города и поднялся на второй этаж.
Он обратил внимание на группу из трёх подвыпивших девиц, которая чуть позже вошла за ним в подъезд и с громким пьяным смехом стала подниматься по лестнице, но не придал этому большого значения. Пьянство было бичом в СССР. Даже элитный центр советской электроники не был исключением.
Когда он своим ключом открывал дверь квартиры, одна из них стала к нему слегка приставать, совсем как пьяная математичка к Штирлицу из последней серии "17 мгновений" в швейцарском баре "Горные лыжники", где у него была назначена встреча со связником. В отличие от Штирлица, "Фермер" не стал предлагать ей начертить пару формул и вообще вступать с ней в беседу. Он молча вошёл в квартиру и быстро закрыл за собой дверь, из-за которой слышал, как девицы с хохотом продолжили подниматься по лестнице вверх.
Дойдя до 5-го этажа, три подвыпившие девицы внезапно "протрезвели", перестали шуметь. Две остались наверху, а одна из них, воспользовалась лифтом, чтобы спуститься на первый этаж, быстро и бесшумно вышла из подъезда, придержав входную дверь, чтобы не хлопнула. Во всех её движениях чувствовался профессионализм. Сев в припаркованную рядом оперативную машину, где находилось трое чекистов, она коротко и по-деловому доложила начальнику смены наружного наблюдения: "Место жительства или пребывания установлено. Квартира № 77."
Тот по радиотелефону немедленно связался с руководителем операции — начальником Зеленоградского райотдела КГБ — и спросил о дальнейших инструкциях. Решили немного подождать, посмотрев, будет ли объект наблюдения предпринимать ещё что-либо. Вторая бригада, вычислив окна его квартиры, наблюдала со стороны Центрального проспекта. Через четверть часа по переговорному устройству она доложила, что свет в окне погас.
Руководитель операции позвонил в Москву в УКГБ. Заместитель Алидина, связался с домом № 2 и, узнав, что никого из высокого руководства уже нет, принял решение снять основные силы, оставив у дома в Зеленограде, где заночевал "Фермер", три оперативные машины. На всякий случай…
Установка.
В райотделе тем временем уже кипела работа. Как только объект "Фермер" покинул помещение телеграфа, один из оперативников с очередным бланком его телеграммы уехал оттуда в штаб операции. Остальные остались. На всякий пожарный. А вдруг "Фермеру" приспичит в 4 утра ещё раз телеграфировать в Париж?
Отосланная 14 декабря телеграмма содержала фамилию и имя отправителя — Жаков Сергей. Были ли они вымышленными или настоящими? Начали крутить по учётам министерства внутренних дел. В адресном столе Зеленоградского УВД оказалось десяток Жаковых и даже двое полных тёзок. Слава богу, он был не Ивановым, Петровым или Сидоровым!
Однако, по указанному "топтунами" адресу Сергеи не числились. Там были прописаны Жакова Анна Павловна, пенсионерка, и Жакова Светлана Олеговна, учащаяся техникума.
Зато один из Жаковых Сергеев, носящий отчество Олегович, был прописан с родителями на том же Центральном проспекте, но в соседнем четвёртом микрорайоне Зеленограда, в 17-этажной башне с фирменным рыбным рестораном и магазином "Океан" в пристройке. Перекрёстным анализом довольно быстро было установлено, что Анна Павловна была его бабушкой по отцовской линии, а Светлана Олеговна — сестрой.
Сам Сергей Жаков, 1961 года, русский, член ВЛКСМ с 1975 года, был студентом третьего курса факультета МЭО МГИМО МИД СССР. А его родители — сотрудниками Зеленоградского МИЭТа.