Когда они прокалываются или их предают за рубежом, нелегалы попадают в иностранную тюрьму как минимум на 20–30 лет, чаще — пожизненно. В некоторых странах их расстреливают или вешают, иногда — без суда и следствия. Если повезёт, после ареста и нескольких лет тюрьмы-одиночки их могут обменять на таких же шпионов-нелегалов противника, или на какого-нибудь известного политического заключённого.
Поэтому у нелегалов, у шпионов под глубокой легендой от постоянной опасности и от необходимости рассчитывать только на самих себя вырабатывается, как у диких хищников, особое оперативное чутьё, внутренний голос, которого нет у большинства "легальных" разведчиков и который безошибочно подсказывает им, как поступить в критической ситуации.
Именно этим, особым оперативным нюхом нелегал Ренквист в долю секунды понял, что давний, надёжный, дисциплинированный и проверенный агент не пошёл бы на подобное грубое нарушение инструкции, на такой непредвиденный и сверх рискованный шаг, если бы не случилось чего-то необычного, непредвиденного.
И юный Билли, не раздумывая, повинуясь только своему внутреннему голосу, в свою очередь, нарушил оперативную инструкцию, решив оставить это "что-то" у себя, но переложив его отдельно в карман куртки. Советский агент ЦРУ вышел на ближайшей станции, а американский кадровый шпион поехал дальше в район посольства США на Садовом кольце.
Получив от агента материалы и передав ему деньги, его заказы и новые инструкции, Ренквист выполнил только половину задачи. Теперь ему следовало сделать то же самое, чтобы передать полученное от агента — в посольскую резидентуру ЦРУ, которая переправит материалы в США дипломатической почтой. Но это было проще и менее рискованно. Потому что материалы шли уже не от советского предателя к ЦРУ США, а от американца американцам, от кадрового оперативника другому кадровому оперативнику.
Не суть, как это было сделано. Важно, что менее чем через час полученный от агента пакет уже лежал на столе в посольстве США на улице Чайковского, в кабинете у "легального" резидента ЦРУ Бэртона Гербера. Каково же было его удивление, когда ему также передали скомканную и приложенную к полученным от агента материалам записку, в которой открытым текстом по-русски от руки печатными заглавными буквами было написано: "СЕГОДНЯ ОКОЛО 11 ЧАСОВ УТРА В БОЛЬНИЦЕ УМЕР БЫВШИЙ ПРЕМЬЕР КОСЫГИН".
Это было грубым нарушением шпионских правил безопасности. Агент пошёл на такой рискованный шаг только потому, что узнал об этой чрезвычайной и важной новости буквально за несколько минут до выхода на давно запланированную операцию и не имел физической возможности сделать шифрованное, кодированное сообщение или фотоснимок, и вложить их в заранее упакованный и приготовленный для передачи в ЦРУ конверт.
Но, как известно, победителей не судят. Операция прошла удачно, а полученная экстренная информация стоила риска. Во время очередного сеанса связи агенту, для порядка, будет сделано замечание о необходимости более строгого соблюдения мер безопасности, но одновременно объявлена благодарность за проявленную оперативную инициативу и будет выплачена денежная премия за ценную информацию.
Пять минут спустя, из "легальной" резидентуры под прикрытием посольства США в Москве в штаб-квартиру ЦРУ ушла короткая шифротелеграмма с пометкой "срочно". Ещё 10 минут шифровально-дешифровальной службе в Лэнгли понадобилось расшифровать телеграмму из московской резидентуры и доложить её начальнику советского отдела, а тому — замдиректора ЦРУ по операциям и директору ЦРУ.
Адмирал Стэнсфилд Тёрнер немедленно довёл её до сведения Белого дома, несмотря на весьма раннее утреннее время. Этим он, в очередной раз, попытался продемонстрировать критически настроенному президенту США большие возможности американской разведки. Но после свержения исламистами шаха Ирана, захвата в посольстве США в Тегеране американских заложников и неудачной попытки их освобождения американский президент-демократ Джимми Картер не доверял ЦРУ и делал всё, чтобы сократить его бюджет и операции.
Однако, прочитав срочное сообщение из Москвы, даже Картер понял его важность и поделился этой разведывательной информацией с избранным президентом США Рональдом Рейганом и со своим новым, недавно сменившим ушедшего в отставку Сайруса Вэнса госсекретарём (министром иностранных дел) Эдмундом Маски, попросив его перепроверить полученные ЦРУ данные через заграничные возможности Госдепартамента и через Посла США в Москве.