Толя не мог больше удержаться, захохотал. Достаётся бедному Коле за жадность!
Бабушка улыбалась и делала ещё одну операцию — кактусу! Горбушку-верхушку ровненько подрезала ланцетом.
— Принеси тот, раздавленный,— попросила она Толю.
Он побежал в комнату, сгрёб на бумажку все кусочки. Самый крупный оказался с корешками.
— Из двух кактусов сделаем один,— сказала бабушка и помакала в эфир ланцет. Раз! — и отхватила им всё раздавленное, остался ровный кусочек с корешками — сантиметра два. Потом заглянула в аптечку, висящую на стенке, сняла с какого-то пузырька с лекарством чёрную резинку-зажималку. Такую резинку Толя видел на »хвостике» у Таньки.
Бабушка сложила срезами оба подготовленных куска кактусов, надела резинку, чтобы прижать их сильнее.
— Вот так… Приживётся или нет? Никогда ещё не прививала кактус на подвой, который не растёт, а валяется вырванный,
Пошли из кухни. Бабушка снова начала заворачивать в бумажки кактусят без вазончиков, распределять их по полочкам и ячейкам в чемодане.
— Дня через два некоторых посадим, а некоторых будем укоренять. Наделаем земляных смесей… А кубики мне отдадите? Под вазончики… Вы уже большие мальчики, стыдно вам с ними играть.
— Отдадим! — пообещал Толя. А Коля или не услышал, или нарочно промолчал. Он уже смотреть не мог на эти кактусы.
А потом бабушка рассматривала свои пальцы и пинцетом выщипывала колючки и глохидии. Глохидии — это такие микроскопические тоненькие колючки с крючочками на концах. Растут они пучками, легко обрываются. А колются сильно, глубоко поражают кожу.
Вынимала их бабушка и ни разу не ойкнула.
ЦВЕТНЫЕ СНЫ
Ребятам показалось, что в спальне кто-то бродит. Потом почудились слова:
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Они ничего не желали, вернее — только одного: спать, спать! Они наперехват старались досмотреть утренние сны.
Коля видел сон — едет на верблюде через пустыню. Одолела жажда, во рту высохло так, что распух и разболелся язык. А солнце всё жжёт и жжёт, слепит — глаз не поднять. Коля пришпоривает пятками жёсткие, как у кактуса-«болонки», бока, подгоняет верблюда, а сам оглядывается по сторонам: не сверкает ли где на солнце озерко или речка? И вдруг видит кактусовый лес. Вот оно, спасение! Верблюд сам уже трусит туда, взбрыкивает от радости… Откуда-то в руках у Коли появляется нож-мачете, такой, каким кубинцы рубят сахарный тростник. Взмахнул, как шашкой,— г-гах! Слетела с одного кактуса колючая шапка-папаха, изнутри кактуса струёй бьёт влага. Жадно нагнулся к фонтанчику, глотнул… Ого… ну и чудеса! Газировка с сиропом. «Ну да!» —говорит ему верблюд и лезет мордой к струе, отпихивает Колю. Он не поддаётся, толкает верблюда. «А я тебе арбуза не дам!» — верблюд грызёт кактус сбоку, жуёт вместе с колючками, совсем не боится иголок. А Коля пьёт-захлёбывается, никак не может напиться. Выпрямляется перевести дух… Мамочки-бабулечки, спасите! И его и верблюда плотным кольцом обступили кактусы, размахивают колючими лапами. «Попался! Попался!» — ликуют, верещат на разные голоса. Присел Коля за обсечённый кактус, хотел отползти в сторону. А какой-то смешной пузатенький кактусёнок забежал вперёд, двигает уморительно носиком-«деткой», хлопает в ладоши: «Вот он! Вот он!» Вскочил Коля на верблюда, подгоняет: «Но! Но!» А кактусы за ним: и пешком бегут, и скачут верхом друг на дружке. Размахивают пиками-колючками, звенят мечами-шипами. Топот ног, цокот копыт, гул погони… Вот-вот настигнут, заколют! «Я их съем, не бойся!» —. останавливается верблюд, поворачивает назад морду, оскаливая кривые и щербатые зубы, и… цап Колю за рубашку, стаскивает на землю. «А-а-а-а-и!» —барахтается Коля и в ужасе просыпается…
Ф-фу… Сердце грохочет, выпрыгивает из груди. Лоб вспотел. Оглядывается Коля — может, и Толя его сон видел? Нет, улыбается Толя, совсем другой у него сон, приятный…
Толя видит золотую рыбку. Даже сам удивляется во сне: почему не хомяка Гаврика, а рыбку? Кружится золотая рыбка вокруг него, опутывает длинными плавниками-вуалью, гонит хвостом в лицо прохладу. «Чего тебе надобно, хлопче?» — будто бы спрашивает она, увлекая Толю с собой, в подводное царство. И Толя плывёт за ней всё дальше и глубже. И уже не удивляется, что вокруг сверкают золотисто-голубые волны, что он совершенно свободно дышит под водой, что ему легко в воде, как рыбе. Впереди что-то сияет, растёт, приближается… «Замок царя морского!» — говорит рыбка. Сверкает замок неоновыми огнями, в окна и двери заплывают разноцветные рыбки-огоньки. Подплыл и Толя, заглянул в дверь. Ого, сколько там удивительных, фантастических рыб! Плавают кругами, водят хоровод. А маленькие вуалехвостые гуппи играют, как котята, гоняются друг за дружкой… «А где неончик? Где неончик?» — кричит кто-то писклявым голосом. И Толя узнаёт: хомяк Гаврик кричит. Ходит по залу в смешных коротких штанишках, на задних лапках, помахивает веером…