Ребята пропустили слова болванчика мимо ушей. Они прокрались вдоль соседской изгороди, пригибаясь за рядами вечнозеленых кустов, после чего со всех ног бросились через подъездную дорожку Баркеров к широкой белой двери гаража.
Джонни ухватился за ручку в середине двери и дернул. Дверь с легкостью пошла вверх. Когда она поднялась наполовину, их глазам открылся синий «Камри» мистера Баркера, припаркованный в гараже.
Заслышав какой-то звук, Винни обернулся. Неужели открылась дверь черного хода?
Нет. Должно быть, на дереве скрипнула ветка.
Облегченно вздохнув, он пригнул голову и занес болванчика в гараж.
Джонни вошел следом.
— Быстрее, — прошептал он. — В доме играет музыка. Они точно дома.
Винни оглядывал гараж. Полки на двух боковых стенах были завалены инструментами, складной садовой мебелью, мешками с удобрением и садовым грунтом… Возле дальней стены стояла газонокосилка. Рядом с ней висел свернутый кольцами садовый шланг.
— Вот. Авось получится, — сказал Винни. Он посадил Слэппи на багажник автомобиля и прислонил к заднему стеклу.
— Не по душе мне это, — покачал головою Слэппи. — Извините, рабы, но мне это совсем не по душе.
— Печалька, — ответил Винни. Он слегка подтолкнул Джонни. — Пошли отсюда.
— Знаешь, что я делаю, когда мне что-то не по душе? — прохрипел болванчик. — Глядите.
Он воздел руки над головой — и гаражная дверь с грохотом обрушилась вниз.
— Эй! — испуганно вскрикнул Джонни. Они с Винни находились совсем рядом с дверью и едва успели отскочить.
Джонни вцепился во внутреннюю ручку двери и потянул. Дверь не поддавалась. Он потянул снова. Затем повернулся к Слэппи.
— Выпусти нас!
Слэппи откинул голову назад и расхохотался своим пронзительным, дьявольским смехом. Он снова поднял руки и сделал несколько пассов, словно дирижер оркестра.
Ребята пригнулись, когда садовые инструменты взвились с полок. Стальные ножницы для стрижки кустов просвистели над головою Винни и отскочили от борта машины.
— Ой! Подожди! Перестань! — закричал Винни.
Слэппи вновь поднял руки. Садовый шланг размотался и стал поливать гараж мощной струей воды. Заголосил автомобильный клаксон. С ревом ожила газонокосилка.
— Хватит! Хватит! — вопил Винни.
Джонни, напрягая все силы, сражался с дверной ручкой. Однако дверь не поддавалась. Ледяная струя воды ударила его в спину, и он дико заорал.
Полки совершенно опустели — все инструменты взмыли в воздух. Тяжелые мешки с грунтом и удобрениями грянулись на капот машины и съехали на пол.
Слэппи взмахивал руками, дирижируя этой адской кутерьмой, и торжествующе ухмылялся.
Клаксон гудел не переставая.
— Прекрати! Слэппи, перестань! — молил Винни.
И вдруг, сквозь плеск воды, сквозь рев газонокосилки и душераздирающие завывания клаксона, ребята услышали окрик снаружи:
— Эй, что там происходит?
Мистер Баркер.
Джонни повернулся к брату.
— Мы попали, — изрек он.
31
Слэппи опустил руки. Голова его упала на грудь, и он рухнул на багажник «Камри». Садовый шланг свалился на пол. Газонокосилка и клаксон смолкли.
В гараже стало тихо.
В этой внезапной тишине ребята, промокшие и дрожащие, увидели, как дверь гаража пошла вверх. Одетый в серый спортивный костюм, на пороге стоял мистер Баркер. Он заглянул в гараж, и при виде хаоса и разрушений его глаза полезли на лоб.
— Боже правый! — вскричал он.
— Мы этого не делали! — крикнул Винни.
— Я… я поверить не могу, — пробормотал мистер Баркер. — Все на полу! Все! И… и все промокло!
— Ей-Богу, мы этого не делали! — настаивал Винни.
Мистер Баркер моргал и щурился. Лицо его побагровело. Он покачал головой.
— Нет… это невозможно.
— Это не мы, — сказал Джонни. — Винни правду говорит.
Мистер Баркер повернулся к нему и посмотрел так, будто видел его впервые. Он переводил пристальный взгляд с Винни на Джонни, пытаясь сосредоточиться.
— Вы двое… — наконец выдавил он. — Вы что тут делаете? Что вы забыли в гараже?
— Долгая история, — сказал Винни.
— Мы этого не делали. Честно, — повторил Джонни. — Это все болванчик. Мы хотели его вернуть, а он… он будто взбесился…
Мистер Баркер повернулся к машине и увидел Слэппи, скорчившегося на багажнике с головой между ног.
Не сказав ни слова, он долго смотрел на безжизненного болванчика.