Мистер Баркер хохотнул.
— Ты любишь неизвестность. А страшилки, что ты читаешь? А ужастики, что ты смотришь? А странные игры, в которые ты играешь на приставке?
Йен закатил глаза.
— Папа…
— Ладно, ладно, — сказал мистер Баркер. Он притормозил на светофоре. — Я везу тебя в музей кукол.
— Что-о? — разинул рот Йен. — Ты шутишь, правда? Можно подумать, меня интересуют куклы…
— Доверься мне, Йен. Это не похоже ни на одно из хранилищ антикварных кукол, где я бывал.
Йен стал возиться с застежкой ремня:
— Так, выпускай меня.
— Очень смешно. Сядь и расслабься, — велел отец. — Разве я повез бы тебя туда, где тебе не понравится?
Йен глухо зарычал.
— Это где вообще?
— Он скрыт на краю огромного леса, — сказал мистер Баркер. — Называется Дворец Маленького Народца. Попасть туда нелегко. Человек, который всем заправляет, редкостный сумасброд. Я годами пытался туда проникнуть. Думаю, нас с тобой ждет захватывающее приключение.
Йен снова закатил глаза.
— Ску-ко-та, — произнес он.
Однако впоследствии Йен изменил свое мнение.
Во Дворце Маленького Народца скукотой и не пахло. Зато жути там было хоть отбавляй.
8
Несколько часов спустя мистер Баркер въехал на широкую асфальтированную парковку. Йен смотрел в лобовое стекло, когда автомобиль накрыла тень.
Тень от Дворца Маленького Народца.
— Пап, он, видно, закрыт, — сказал Йен. — Кроме нашей машины, тут других нет.
— Да. Сегодня они закрыты, — отвечал отец. — Но у меня назначена встреча с хозяином.
Задрав голову, Йен разглядывал дворец из черного камня с двумя башенками, рядами темнеющих окон и покатой крышей, отделанной черной черепицей. Огромное строение возвышалось над деревьями, словно гигантское чудовище, замершее на страже простиравшегося позади леса. Готовое к прыжку.
— Он… выглядит как дом с привидениями, — пробормотал Йен.
Мистер Баркер хохотнул:
— Говорю же, местечко в твоем вкусе.
Они вылезли из машины. Йен поежился. В воздухе разлилась неожиданная прохлада.
— Папа, здесь нет ни души, — проговорил он. — Во дворце темным-темно.
— Спокойствие, только спокойствие, — сказал отец. — Сейчас ты увидишь несколько поразительных созданий.
Перед ними высился парадный вход. Посреди двери торчал латунный дверной молоток. Мистер Баркер взял его и постучал три раза.
Через несколько минут дверь со скрипом отворилась. Йен едва не вскрикнул при виде фигуры, возникшей в дверном проеме. Гигантская кукла!
Нет. Спустя несколько секунд он понял, что перед ним рослый мужчина, одетый в маску. Маску резинового пупса. У нее были белокурые волосы, розовые щеки и ярко-красные губы, сложенные в капризную усмешку.
Человек в маске шагнул вперед. Он был одет во все черное и кутался в накинутый на плечи черный плащ. Глаза в прорезях маски были серебристо-серые. Словно стальные, подумал Йен.
— Добро пожаловать в мой дворец, — произнес незнакомец мягким, вкрадчивым голосом. — Я доктор Клаусманн.
— Спасибо, что приняли нас в выходной день, — сказал мистер Баркер. — Это мой сын, Йен.
Кукольная голова кивнула.
— Милости прошу. И простите великодушно за маску. Боюсь, мое лицо выглядит неприглядно. На самом деле, оно способно вызвать кошмары. Я не показываю своего лица детям.
Йен уставился на маску. Он пытался представить, как выглядит под ней лицо доктора Клаусманна. Насколько же оно уродливо? Неужели от него действительно могут сниться кошмары? А может, хозяин дворца шутит… нарочно напускает на себя таинственности?
Вслед за человеком в маске Йен и его папа вошли в огромный холл. Он был слабо освещен мерцающими факелами на стенах. Два прохода впереди вели в противоположных направлениях. Перед ними застыли на страже пустые посеребренные латы с алебардами наперевес.
Йен снова поежился. Во дворце было еще холоднее, чем на улице. Где-то вдалеке слышалось щебетание и пронзительный писк. Летучие мыши?
Доктор Клаусманн провел их в левый коридор. Вдоль всего коридора тянулись стеклянные витрины, занимавшие обе стены. Ярко освещенные, они, казалось, были битком набиты куклами… Куклы разыгрывали всевозможные сценки… куклы в костюмах для сафари изображали путешественников в джунглях… куклы в моряцкой одежде стояли на борту корабля… куклы в бальных платьях кружились на балу… Благодаря сиянию витрин, в коридоре было светло, как днем. Куклы стояли поодиночке или группками по три-четыре, широко раскрыв глаза и улыбаясь.