– Вижу-вижу! Узнал! – прервала она поток его слов, подала мне руку и, дождавшись, когда я ее сожму, резко дернула, поднимая меня с травы. – А еще я родственница вот этой глупой девице! Васька, ну кто после бани на земле холодной сидит?!
Я снова бросила виноватый взгляд на Афанасия и, пожав плечами, тут же попыталась ей возразить:
– И ничуть она не холодная! – Нет, ну а чего? Как реальная помощь нужна, так никого! Иди, деточка, сама от своего муженька избавляйся! А как деточка справилась со всеми проблемами и перестала быть «деточкой» – нотации перед всеми читают! Где справедливость?! Знала бы, что она ко мне телепортнется, ни за что бы с ней на связь не выходила, заодно и Пепельного тогда бы не увидела…
Но мой протест остался незамеченным. Более того! Тетя вдруг получила неожиданную поддержку в лице деда Олеся, который, как я думала, уже мирно дремлет под телегой, но, как выяснилось, тот не дремал, а выжидал подходящего момента, чтобы потом примкнуть к стану победителей.
– Неправильно, девушка, ты рассуждаешь! Родственников слушаться надо! Особливо если они тебя старше! К тому ж у нас тут по ночам холодом от озера тянет. От душ неприкаянных. – Он с кряхтением выбрался из-под телеги. Оглянулся на темнеющий вдалеке лес, поежился и посоветовал: – Лучше вообще домой зайти.
– Да, дома лучше! – пискнул откуда-то голос Митяя. – Деда, а чудище зеленое теперь вместо Афанасия с нами будет? А оно не кусается? А эта тетя меня в какого-нибудь чебукарашку не превратит?
Все дружно обернулись, разглядывая мальчонку. Вывернув из-за угла дома, он тянул за собой упирающегося Борьку.
– Малец, а кто тебе сказал, что Афанасий в человеческом облике – настоящий? А может, его истинное лицо как раз такое? – улыбнулась тетя, бросив быстрый взгляд на Афона, и поприветствовала Борьку. – А вот и любитель «болтанки чашелистной»!
В ответ на это жеребец категорично помотал башкой и замер у Митяя за спиной, решив притвориться статуей.
– Ах ты, обжора беспричинная! Ах ты, проглот еремеевский! Ах ты, вша на поводке! Еще и башкой мотать научился?! – расхохоталась тетя и уже серьезным тоном произнесла: – Хочешь снова заговорить?
Жеребец настороженно прянул ушами, но подходить не спешил.
– Тогда быстро ко мне! – Тетя состроила грозное лицо. В ответ Борька выдал несколько па, но остался стоять на месте. – Боишься, значит, что я и из тебя то же самое сотворю, что сотворила с этим зеленомордым? Правильно! Бояться надо. Но в планах у меня пока этого нет, так что смело шагай ко мне. Или, может, ты не хочешь вновь научиться говорить? Тогда что я на тебя время трачу?
После этих слов Борька не выдержал, фыркнул, стряхнул испуганного мальчишку с удил и осторожно потрусил к тете.
– Значит, хочешь? Эх, и в кого ты такой разумный уродился? – Она ласково почесала ему за ухом, достала из пояса щепотку какого-то порошка и дунула им Борьке в морду. – Стань говорящим с ветром летящим, в небе парящим, как трехголовый ящер.
– А-апчхи, твою ж… чхи… да чтоб… чхи… В глаз-то зачем? – Борька зашелся в чихе и принялся кататься по траве, пытаясь копытами стереть налипший на морду порошок. – И вообще! За опыты над животными штраф полагается!
– Ах, и ты тоже недоволен?! – Тетя, пряча усмешку, уперла руки в боки.
Борька еще пару раз чихнул, потерся о траву и, вскочив, отпрыгнул от нее подальше.
– Так это не сон?! Я опять говорю, и вы все меня понимаете?!
– А ты думал, что это твои мысли так громко звучат? – Мафа снова нахмурилась и приказала: – А теперь брысь под навес овес жевать! И чтоб до утра ни звука мне!
– Сегодня самый лучший день! Я могу общаться с братьями по разуму! Я… – Борька хотел что-то сказать еще, но, видимо, решил не рисковать и покорно поплелся к навесу.
– Как у вас, госпожа, хорошо колдовать получается! – Дед Олесь воспользовался затишьем и возжелал познакомиться с гостьей поближе. – Меня зовут Олесь Веха. К вашим услугам, госпожа.
– Очень приятно! – Тетя с улыбкой посмотрела, как хозяин неумело приложился к ее руке, и предложила: – Так, может, все-таки в дом? Что-то и впрямь холодает.
– Конечно! Проходите, гости дорогие. Стол накрыт. Чем богаты, тем и рады! – Дед развернулся и зашагал к дому.
– А как же баня? – обиженно взревел Афон.
– Ты в ней уже все равно не поместишься! – усмехнулась тетя. Не слушая возмущенное бормотание Змея, взяла меня под руку и направилась вслед за хозяином.
Глава 3
В доме и впрямь было куда уютнее и теплее. Свечи сквозь матовые стекла светильников заливали комнату мягким, молочно-белым светом, отгоняя разглядывающую нас в окна ночь. Мне на миг даже показалось, что темнота за окнами плотная и живая.