Слабый стон срывался с ее губ, голова металась по подушке. Она задыхалась. Кто мог бы подумать, что можно настолько потерять над собой контроль от того, что мужчина просто растирает тебе ноги?
Надо остановиться — немедленно! Сделав над собой огромное усилие, Лисса выдернула ногу из рук Роума и сделала это слишком резко, угодив ему прямо в пах.
— Эй! Полегче! — Его голос звучал сдавленно и хрипло.
Ее глаза испуганно расширились. То, твердое, на что наткнулась ее нога, не было его рельефными мышцами. Это было нечто совершенно другое. Нечто, что Роум, несомненно, предпочел бы сейчас скрыть от ее глаз.
— Ох, прости.
Щеки ее залил жаркий румянец.
Поспешно, но на этот раз рассчитывая свои движения, Лисса убрала ногу с его колен.
— Должно быть, это была не такая уж блестящая идея, — смущенно сказала она.
— Нет! — Роум откашлялся. — Все в порядке. Давай, я закончу массаж.
— Ну… — сейчас, когда он прервал массаж, боль в ногах возобновилась. Ей действительно станет лучше, если он продолжит. Она решилась. — Хорошо, но только учти — ничего, кроме массажа! — предупредила она.
— Честное скаутское! — Его рука взметнулась в скаутском салюте. Левая рука. Она не смогла удержаться от смеха.
— Роум, ты же понятия не имеешь о бойскаутах!
Он улыбнулся.
— Тебя не проведешь, верно?
Не дожидаясь ответа Лиссы, он поднял ее ноги и снова водрузил себе на колени. На этот раз его массаж был более энергичным и менее чувственным, чем прежде. Лисса постепенно расслабилась.
Некоторое время оба молчали, затем Роум спросил как бы невзначай:
— Так как все-таки прошло свидание?
Лисса возмущенно уставилась на него.
— У тебя еще хватает наглости спрашивать об этом, после того как ты сделал все, чтобы оно прошло как можно хуже? Что ты такое говорил Акселю перед нашим отъездом?
— Ничего особенного, — Роум перешел в оборону. — Так, небольшой мужской разговор.
— Мужской разговор? Вроде: «как ты думаешь, каковы будут налоги в этом году?» или «посмей только тронуть Лиссу пальцем!» — такого рода мужской разговор?
Он неловко заерзал на диване. Если бы его лицо было обращено к ней, Лисса непременно увидела бы на нем выражение, какое наблюдала у своих второклассников, застигнутых в тот момент, когда они подкладывали лягушку ей в стол.
— Ну, не совсем так, — помолчав, выдавил из себя Роум.
— Насколько «не совсем»? — не дожидаясь его ответа, Лисса заговорила снова: — Впрочем, не думаю, чтобы мне действительно хотелось бы это знать. Но что я хочу знать, так это — почему ты оказался все еще здесь, когда мы вернулись с концерта?
— Я же говорил тебе, что собираюсь заняться твоим видеомагнитофоном.
— Я не просила тебя об этом.
Роум пожал плечами, его пальцы нащупали чувствительное место на ее ногах, заставив тихо застонать.
— Знаю. Но я подумал, что, если ты всерьез решила выбрать себе спутника жизни, тебе следует узнать о них побольше. О нас, я хотел сказать.
И опять это осторожное, но сильное нажатие на нерв, слишком чувствительный к его прикосновениям. Она отодвинула ногу подальше от этого опасного для нее массажа. По крайней мере таково было ее намерение. Ее ли вина была в том, что в результате этого движения нога оказалась еще сильнее прижата к его пальцам?
Сделав над собой усилие, Лисса переключилась с вызванных его массажем ощущений к прерванной дискуссии.
— И только поэтому ты остался здесь? — недоверчиво спросила Лисса. — Хотел мне помочь?
— Честное…
— Скаутское. Да, ты уже говорил.
Она задумчиво разглядывала его некоторое время и наконец решила, что продолжать этот разговор бессмысленно. Роум никогда не признается. И ей, собственно говоря, это все равно. Аксель оказался не тем мужчиной, которого она искала. Ей было достаточно провести один вечер в его обществе, чтобы понять это.
— Ну, а теперь, когда я ответил на твой вопрос, ты собираешься ответить на мой? — пальцы Роума поднялись по ее стопе и сейчас ритмично обрабатывали лодыжки.
— Что за вопрос?
— Как прошло свидание?
— А, ты об этом… — Лисса искоса взглянула на него. Рассказать ли ему? Нет, не стоит. Она закрыла глаза. Так будет легче лгать. — Прекрасно.
Его пальцы снова стали массировать ее стопу, и снова дрожь наслаждения пробежала по ее телу.
— Довольно сдержанная оценка. Об Акселе обычно отзываются восторженно.
— Кто отзывается? — спросила она с усмешкой. — Он сам?
Не открывая глаз, она услышала сдавленный смешок Роума.
— Ну, это ты напрасно! Он пользуется популярностью у женщин.
Вспомнив интимный шепот Акселя, повествующий о своеобразных ритуалах африканских племен, Лисса, в свою очередь, хихикнула.
— Что смешного в моих словах?
— Не отвлекайся, массируй! — Лисса коснулась руки Роума кончиком пальцев ноги, напоминая о его первейшей обязанности.
— Тебе бы рабов погонять! — Он принялся за другую ее стопу. — Над чем это ты хихикала?
— Я вовсе не хихикала, — надменно вскинула она подбородок. — Я просто выразила веселье весьма сдержанным и пристойным образом.
Он легонько шлепнул ее по ноге.
— Хорошо, ты не хихикала, ты «выражала веселье». Интересно знать, что именно вызвало его?
Лисса приоткрыла один глаз.
— Болтовня Акселя, которой он развлекал меня весь вечер. Даже не дал дослушать Элтона Джона.
— И о чем же он говорил?
— О разном, — уклончиво ответила Лисса.
Однако любопытство Роума было задето, и она понимала, что так просто он от нее не отстанет.
— Так что это было? Я всегда могу оценить хорошую шутку.
Что же ему рассказать? — Лисса на мгновение заколебалась.
— Видишь ли, он интересуется этнографией и рассказал, гм-м, весьма забавные истории об обычаях некоторых африканских народов.
Руки Роума замерли.
— Повтори-ка, что ты сказала!
— Рассказывал мне о некоторых обычаях африканских племен… — Лисса заколебалась, удивленная его реакцией. — Роум, что тут плохого?
— Просто не верится! Он же знал, что ему не следует проделывать эти штучки с тобой. Как мог он так поступить?
— Как поступить? О чем ты говоришь? — недоумевала Лисса.
— Он не рассказывал тебе о всяких там обрядах совершеннолетия на Самоа? — поинтересовался Роум.
Она попыталась отмахнуться:
— Он просто шутил!
— Проклятие! Я убью его!
Ее ноги весьма болезненно отреагировали на соприкосновение с полом, когда Роум вскочил и взволнованно зашагал по ее маленькой гостиной.
— Ну, Роум, что с тобой? Ведь ничего плохого не случилось. Знаешь, я просто не приняла его всерьез.
Роум продолжал метаться перед ее глазами, как разъяренный хищник в клетке.
— Это его не оправдывает! Ему следовало бы подумать головой, прежде чем выкладывать свою шуточки перед тобой! Будь уверена, Лисса, я скажу ему пару слов!
Тут Лисса взорвалась. Она встала лицом к нему, задрав нос до уровня его подбородка.
— Ты не сделаешь ничего подобного! Я уже взрослая и вполне могу позаботиться о себе! Я больше не желаю, чтобы ты вмешивался в мою жизнь!
— Не желаешь? В таком случае, что означает та трогательная сцена при расставании, которую я прервал? — Он скрестил руки на груди и замер в воинственной позе.
— Это был простой дружеский поцелуй на прощание!
Роум с высоты своего роста окинул ее суровым взглядом.
— Что-то он не показался мне таким уж невинным!
— В таком случае тебе следовало смотреть в другую сторону! — это напомнило ей о начале их дискуссии. — Кстати, а почему ты здесь оказался? Ну-ка, расскажи, мистер Бродяга Роум Новак!
Лисса ткнула пальцем в его грудь, но он даже глазом не моргнул.
— Я занимался твоим видаком, разве ты забыла?
— Я не просила тебя об этом!
— Так что, я зря возился с его программированием?
— Роум, неужели ты сбил мою программу?