— Я не могу вам сделать скидку на МАС, она не предусмотрена в списке, — Кира уставилась в наглые глаза девчонки, еще буквально пару минут назад стелящейся перед ней точно коврик Алладина, а сейчас с наглым видом заявляющая, что именно эта помада не может пройти по новогодней акции.
— Отлично, — поджала губы, доставая золотую карту клиента.
— По карте тоже не получится, в честь новогодней промоакции, скидка по карте недействительна, — потянула консультант, отчего Леонова невольно скрипнула зубами, чувствуя, как растет ее раздражение и усиливается головная боль от большого скопления различных ароматов в помещении.
— Девушка, можно быстрее? — возмущенно поинтересовалась дамочка позади нее. Кира резко обернулась, окинув ту полным презрения взглядом, и вновь повернулась к наглой девице, стоящей на кассе. Мысль плюнуть и вообще ничего не покупать уже мелькнула в голове, как внезапно на стол легка знакомая мужская ладонь, а вторая ловко обвила девушку за талию, прижав к крепкому телу, отчего лицо продавца-консультанта вытянулось от удивления.
— Львенок, проблемы? — Леонова скривилась, слыша опять эти сладкие ноты в бархатистом голосе Павла, бросая на него мрачный взор, который затем перевела на консультанта.
— Она мне отказывает в законной скидке на помаду, — пожаловалась, решив не выделываться прямо сейчас, пока этот гуляка в доброжелательном настроении после забега. Потом ему хвост накрутит.
— Но эта помада не идет со скидкой! — попыталась возразить та самая Анастасия, на что Паша лениво оперся о стойку кассы, наклонился ниже, заставив резко замолчать и слегка покраснеть от того, с каким выражением он ее осмотрел.
— Впрочем, может я и смогу что-нибудь придумать… — пробормотала, пряча жадный взгляд, потянувшись к золотой карте вип-клиента.
— Ты — енот-потаскун! — первым делом заявила Леонова, когда они выбрались из душного помещения бутика. Любовно прижимая к себе фирменный полосатый пакет с эмблемой Сефоры, изрядно потяжелевший не только на помады, но еще журнал и несколько пробников, которыми их щедро одарила консультант на кассе не без помощи Павла. Кира резко обернулась и посмотрела на мужчину, отмечая растрепанные густые каштановые волосы и довольную улыбку.
— Почему енот-потаскун? Он разве не полоскун? — хмыкнул Паша, шагая следом за топавшей спиной девушкой, следя за тем, чтобы она ни в кого не врезалась.
— Вот конкретно ты — редкий вид потаскуна, — проворчала, снова поворачиваясь к нему спиной, — не удивлюсь, если в детстве мама уронила тебя в чан с виагрой.
— Феромонами тогда уж. Я просто невероятно популярен за счет них.
— Ты себе льстишь, — покачала головой, неожиданно почувствовав, как Кенар нагнал ее, обнимая за плечи, потянув в свои объятия.
— Канарейкин отстань, ты трогал своими лапищами какую-то бабу, фу! Вдруг чего от нее подцепил? — скривилась Кира, но попыток вырваться не предприняла, скорее, ворчала по старой привычке, вызывая приступ смеха у этого идиота.
— Мы живем вместе, Маленький Лев. Мои болезни — твои болезни, — хохотнул, ероша длинные волосы девушки на затылке, с наслаждением пропуска пальцы сквозь шелковистые пряди.
— Индеец индейцу друг, товарищ и запасной скальп, — проскандировала в ответ, хлопнув пакетом по груди. — Ты должен мне полноценный обед в шикарном ресторане на вершине мира, — заявила она безапелляционно, остановившись возле эскалатора и ощущая манящие запахи из кафе на пятом этаже, которые распространялись по всему торговому центру. Желудок призывно отозвался на ее слова, точно подтверждая, что голоден.
— Боюсь, до вершины мы не успеем, ты съешь меня раньше, — усмехнулся Паша. Он потянулся, хватая возмущенную Киру за запястье, крепко сжав, тяня за собой наверх, бесцеремонно расталкивая целующуюся парочку прямо на одной из ступенек.
— Пошли, завалим мамонта наверху, покормим главу прайда, пока он не съел маленького несчастного енота, — Кенар озорно подмигнул ей, показав средний палец парочке влюбленных, которых так нагло прервал, взбегая вперед по ступеням.
— Ты бесцеремонный олень, Пашка. Я, похоже, единственная, кто еще может тебя терпеть так долго, — фыркнула Леонова, едва поспевая за ним.
— Черт, неужели мои гениальные шутки больше не прокатывают? Пора идти на курсы повышения квалификации!