Нужно признать, что наш аппарат до сих пор в малой степени отвечает своему назначению важнейшего фактора по осуществлению индустриализации нашей страны. Он работает еще слишком слабо, страдает большой ведомственной и междуведомственной путаницей, образующей весьма хитростные переплетения, перебои, параллелизм в работе, он обходится нам еще слишком дорого. Мы расплачиваемся за него высокими розничными ценами, в значительной мере обусловленными не только товарным голодом на почве диспропорции, но и неналаженностью товаропроводящей сети и чрезмерным потреблением самих торговых каналов.
Мы платимся за него в производстве повышенной себестоимостью изделий, медленной оборачиваемостью оборотного капитала, недостаточным темпом социалистического накопления всего народного хозяйства. Известные достижения, которых мы добились в оздоровлении аппарата за последние годы, нас удовлетворить не могут. Он продолжает оставаться бюрократическим, страдать архицентрализованностью, ненужной громоздкостью и сложностью структуры, нерациональным использованием персонала.
Несмотря на внешнюю и фактическую суету деятельности наших органов, достаточно проследить за прохождением какого угодно вопроса, любой учрежденской бумажки, чтобы убедиться, с какой черепашьей подвижностью работает наш аппарат. Его громадная инертность исходит прежде всего от явно излишнего сверхцентрализма. Разрешение и окончательная санкция даже мелочных вопросов восходит до самых верхних руководителей. Такой порядок оправдывался и был необходим в первые пореволюционные годы. Но сохранение его на данной стадии нашего строительства есть вреднейший пережиток. Он создает Многоступенчатую иерархию бюрократических инстанций, обезличивает фактических выполнителей той или иной работы и сопровождается огромной волокитой.
Этот метод работы пропитывает весь уклад взаимоотношений управляющих и управляемых органов. Особенно болезненно отзываются его результаты в области руководства хозяйством. Именно поэтому промышленность первая подняла голос о необходимости оздоровления системы управления. Глубоко идущее вмешательство регулирующих органов в текущую оперативно-административную работу трестов лишает их необходимой самостоятельности. В свою очередь взаимоотношения трестов с заводами, основанные на непосредственном, централизованном оперативном управлении, связывают самодеятельность предприятий. Мелочная опека, необходимость получения санкции на каждый предпринимаемый шаг парализуют инициативу и затрудняют возможность маневрирования. Предприятие заваливается требованиями самых разнообразных сведений, отчетов, статистических данных, образующих в итоге бесконечный бумажный поток, который заставляет содержать раздутые штаты и в котором тонет живое дело.
В основе такой системы хозяйственных взаимоотношений лежит пережиток прежнего недоверия к местам, к возможности подбора руководителей, которым можно было бы вручить дело без излишней опеки в мелочах.
Эта система требует ныне решительных коррективов. Сохранение общего контроля и руководства за вышестоящими регулирующими и управляющими органами не должно связывать по рукам самодеятельности и инициативы управляемых. Переход на систему ответственности и доверия вместо повседневного дергания и опеки тесно связан, конечно, с необходимостью особо тщательного подбора хозяйственных руководителей. Эта проблема требует сугубого внимания. Вместе с тем должны быть усилены ревизионные комиссии, конечно, не в количественном, а в качественном отношении, с тем чтобы и в их деятельности были изжиты методы бюрократического контроля.
Одной из характерных черт наших аппаратов, на которой следует остановиться, является метод работы посредством созыва комиссий, совещаний, заседаний. Здесь больше чем где-либо живая работа подменяется бюрократической волокитой. Вместо быстрого, четкого разрешения вопроса, вместо делового согласования между руководителями, зачастую вполне осуществимого переговором по телефону, наш аппарат нагромождает комиссии, совещания, в которых очень удобно уйти от прямой ответственности за принимаемое решение, но в которых безнадежно вянут интересы дела. Словно не на заседании 6 марта 1922 г., а сейчас, когда надо вплотную решать вопросы рационализации управления, говорит В. И. Ленин: «Достаточно посмотреть на нас, как мы заседаем, как мы работаем в комиссиях, чтобы сказать, что старый Обломов остался, и надо его долго мыть, чистить, трепать и драть…»[5].