Хотя дробление и усложнение социальной субструктуры вынуждает мажоритариев приспосабливаться и претерпевать напряжения, но таков процесс гуманизации, и в целом он позитивный. Свобода всегда идет рука об руку со сложностью. Если этот путь будет пролегать через правильно устроенные клубы, это даст нам контроль над сложностью без ограничения свободы. В конечном итоге развитие клубов выльется в то, что большинства как таковые растворятся в многообразии сообществ. В своих базовых потребностях индивиды будут по-прежнему делиться на сословия, классы, страты и прочие имущественно и профессионально структурированные группы, но в верхних, «надстроечных», слоях, там, где решаются вопросы самоидентификации и самореализации, личность будет принадлежать клубам.
Заключение ко второй части
Либерализм порой стушевывается, когда нужно дать реальной политике совет, как именно действовать, чтобы воплотить его прекраснодушные лозунги в жизнь. И все из-за неумения прочертить не умозрительно, а «на местности» ту самую границу, у которой заканчивается свобода одних и начинается свобода других. При смещении этой границы в ту или иную сторону от равновесия возникают экономические и культурные эффекты для субъектов свободы, отрицательные и положительные. Беда в том, что мы пока не видим равновесного положения. И не можем сказать, справедлив ли текущий баланс или перекошен, и, в случае надобности, вовремя поправить его, так как, во-первых, далеко не все эффекты эксплицированы и, во-вторых, они не подлежат соизмерению, не будучи приведены к единой системе исчисления. Я считаю, первую проблему — экспликации интересов — обязаны взять на себя клубы, а вторую — их уравновешивание — его величество рынок. Принципиально важно соединить одно с другим: участниками рынка должны стать именно клубы. Чтобы активно влиять на процессы принятия затрагивающих тебя решений, необходимо заявить о себе в составе клуба. Быть вне его — означает промолчать, потому что выступать в индивидуальном порядке — запретительно дорого. Это тот самый случай, когда один в поле не воин. Его голос слаб. Он слаб, начиная с того, что обычному человеку трудно сформулировать свою позицию самостоятельно, продолжая тем, что ее трудно довести до всеобщего сведения, и заканчивая тем, что люди проигрывают, когда дробят единый строй (согласно теории голосования, именно в этом заинтересованы их противники). Потому что один человек — один голос, и, стало быть, любые двое, объединившись, возьмут над ним верх. Отсюда посыл к объединению в клубы.
Описанным выше способом будет регулироваться масса символических коллизий. Вопрос улаживания — это вопрос отстраивания границ клубов, а также их проницаемости как в прямом физиологическом смысле (звуки, запахи, микробы и прочие инфекции и нежелательные переползания), так и в символическом. Физическое или символическое нарушение границ будет регулироваться чем-то вроде международного воздушного кодекса, в котором будут прописаны санкции за выплескивание наружу отрицательных эффектов, ущемляющих права других клубов. Судя по остроте, с которой общество воспринимает сигналы из сферы взаимодействия клубов, нам не уйти от обустройства рынков, где между ними будет налажено состязательное измерение и урегулирование взаимных претензий.
Часть 3
Примеры недостающих клубов
Нам осталось поделиться своим пониманием пары-тройки насущных задач, которые ждут не дождутся своих клубов. Потому что ведь с клубами получается замкнутый круг: пока их нет, они вроде бы и не нужны. А те, что нужны, — наверное, где-то есть. Откуда же взяться новым клубам? Дефицит спроса на них берет начало от незнания, что это такое и зачем. Недобрую службу служит и наша фаталистская вера в то, что все сущее необходимо, а чего нет — в том, стало быть, и нужды нет.
Глава 3.1
Окультуривание пространства повседневности
Возьмем, для примера, вопрос общественной чистоты и видового благообразия. Сказать без обиняков, мы обитаем в грязи и явно не страдаем от избытка визуальной красоты. Если вы живете в Москве и вам посчастливится летом добраться до водоема или реки, что вообще-то непросто, потому что мало-мальски обустроенных мест крайне мало, вас ожидает удручающая картина. И дело не в чистоте воды, а в том, что ее окружают горы мусора. В полном соответствии с теорией разбитых окон[55], каждая неубранная гадость вскорости наворачивает на себя себе подобное. И ведь никто из нас по отдельности не способен на такое безобразие, а вместе мы не способны на обратное. Потому что все равно уже гора, пакетом больше, пакетом меньше — это дела не меняет.
55
См., напр.: М. Глэдауэлл. Переломный момент. Как незначительные изменения приводят к глобальным переменам. 2006.