– И как все прошло? – на меня упала тень от Элли.
– Ну, мы разговаривали. И меня не вырвало, так что я считаю, что это – победа.
Она завизжала:
– Вот видишь! И я должна сообщить тебе, что он улыбался, когда вернулся. Та-а-ак... О чем вы разговаривали?
– Ни о чем особенном. Только о том, что мы оба застряли здесь. И он приплел Брейди Вилкеза – повелителя кретинов.
Элли сморщила нос:
– Почему он упомянул о нем?
– Потому что, скорее всего, Брейди всем в раздевалке трепался о том, что подцепил меня, а ведь это абсолютная ложь и клевета. Я имела ввиду, что лучше поцелую Чико, когда он срыгнет клубок волос.
– Я бы не хотела увидеть, как Брейди срыгивает, – сказала она.
– Так же как и слюнявая половина младшего класса.
– Фу!
Мы рассмеялись и поторопились вернуться в дом.
Я была очень рада, что Элли проведет со мной все лето. Я не знала, что бы делала без нее.
Как только мы поднялись на веранду, послышалось громкое мяуканье.
– Чико, иди сюда. Кис-кис-кис, – позвала я его.
С шипением кот атаковал нас с перил. Элли закричала, падая на песок. Что-то мягкое ударило меня, и я полетела с лестницы вниз.
– Какого черта, Чико?
Он бросил в нас мертвую птицу. Бедное животное!
– Вот же непослушный кот.
Чико потерся о меня, ожидая похвалы. И когда ее не получил, то впился зубами в мою ногу.
– Ой, отпусти!
Папа вышел на веранду, держа лопатку:
– Что за шум?
– Спроси своего кота-убийцу, – я указала на свою ногу и мертвую птицу.
– Чико, – сказал папа, но кот отправился в дом, неся в зубах птицу и оставляя за собой след из перьев.
– Не дай ему бог положить эту гадость мне в постель, – сказала я.
– Бенджи, найди кота и отбери у него птицу, – крикнул папа.
Но когда мы вошли в дом, то поняли, что было уже слишком поздно. Кот бросил голову мертвой птицы прямо в папин салат. Это было намного хуже, чем мои блинчики с черным перцем.
И это была одна из причин, почему я никогда не хотела приглашать к нам кого-либо. Даже если моя семья вела себя адекватно, кот всегда все портил.
Глава 8
Ранним утром в доме стояла гробовая тишина. Я чувствовала блаженное спокойствие, пока завязывала шнурки кроссовок. Сейдж свернулся калачиком под одеялом, свесив с кровати руку. Мне так нравилось смотреть на то, каким беззащитным он выглядел в этот момент.
Я вышла из дома и направилась на пляж. Пока все спали, я бегала. Я любила пробежки ранним утром до того, как становилось совсем жарко. Не только потому, что это позволяло мне оставаться в форме, но и потому, что я на самом деле наслаждалась бегом. Особенно по пляжу. Я чувствовала себя частью всего, что меня окружало – песка, озера, неба. Это так отличалось от того места, где мы жили, где постоянно было много народа и детей, вечно путающихся под ногами, а еще соседский пес, любящий лаять на мух.
А здесь я просто была собой. Я воткнула наушники в уши, размяла ноги и руки, чтобы кровь лучше циркулировала, потом перепрыгнула деревянную лестницу и побежала по песку. Я следила за дыханием, прислушиваясь к ритму музыки в моем айпаде и делая шаги, одновременно с барабанами.
По пляжу бежать было тяжелее, чем по тротуару. Мои ноги горели, но это было приятно. Чувство, когда ты заставляешь себя бежать…
Я набрала скорость, подталкивая себе еще сильнее. Сегодня я чувствовала, что смогу бежать вечно. Волны блестели на солнце, небо было окрашено в розовый цвет, точь-в-точь, как сладкая вата. Именно за это я любила лето. Свобода. Шанс убраться подальше от школы. Здесь я могла быть собой, Грэйс Эверс. Ботаником. Спортсменкой. Непопулярной Грэйс. Или Грэйс, которая ходила на вечеринки с людьми, которые ей не нравились. Я не должна была быть Грэйс, на которую хотели равняться все девчонки.
Но я была уверена, что последний год в школе будет другим. Я изменилась. Я хотела стать прежней.
Добравшись до крошечного полуострова, я замедлила темп. Именно в этот момент кто-то своей рукой коснулся меня. Я закричала, пытаясь освободиться. Не подумав, я повернулась и заехала кулаком прямо по носу Сейджа.
– О. Боже. Мой. Мне так жаль, – я вытащила наушники.
Он застонал, прикрывая лицо:
– Черт. Мухаммед Али, ты пыталась сломать мне нос?
– Нет, я-я думала, что кто-то хотел схватить меня. Господи, ну кто так делает?
– Ну, я пытался докричаться до тебя.
Я покраснела:
– Я была в наушниках, ничего не слышала.
– Конечно же, – Сейдж схватился за нос.
И тогда я поняла одну вещь. Сейдж пытался вступить в контакт со мной. Окей, это звучит так, будто он был инопланетянином. Я бы удивилась, если бы ему понравилось зондирование. Тьфу. Только не это. В животе покалывало, словно в нем взрывались маленькие фейерверки.