Волновалась я как раз потому, что подозревала в этом знакомом незнакомце искреннюю привязанность к Иванне. Не поймет ли он, что перед ним сидит совершенно другой человек?
– Почему ты молчишь? – задал он очередной вопрос, смотря на меня усталым взглядом. Другая бы разревелась на моем месте, поняв его поведение превратно. Мне тоже хотелось, из-за обиды за Иванну, ведь по итогу она уверилась, что отец ее не любит и презирает. Глупышка... – Доктор заверил меня, что твои раны не могли повредить твой рассудок. Он ошибся? Нужно его заменить.
«Божечки, он даже с доктором о моем самочувствии разговаривал! Переживает! – мысленно восхитилась я. – Золотой ты человек, «папочка»! Ну разве поступил бы так равнодушный человек?»
– Я чувствую себя хорошо, – улыбнулась я мужчине, нервно комкая одеяло.
– Тебе что-то нужно? – окинув меня взглядом, как будто нехотя поинтересовался мужчина. – Ты странно себя ведешь.
– На самом деле, да, – нервничая еще сильнее, кивнула я нерешительно. Я только одну фразу произнесла, а он уже что-то заподозрил. Вот оно – родительское любящее сердце! – Есть нечто, что мне очень нужно, – собрав волю в кулак, твердо кивнула я, стараясь не морщиться оттого, что от этого действия вновь заболела голова.
Мужчина протянул руку, а после толкнул меня на подушки, пока я удивленно моргала.
– Говори скорее, – потребовал он, сложив руки на груди. У меня вновь слезы умиления едва не брызнули из глаз.
«Ну какая же заботушка, только посмотрите на него!» – подумала я о том, лежа на подушках, ведь боль действительно слегка притупилась.
– Так что ты хочешь?
– Я хочу разорвать помолвку с Его Высочеством кронпринцем, – уверенно заявила я и преданно посмотрела в глаза Норману.
Тот смерил меня очередным взглядом, слегка вздернув бровь, в молчаливом вопросе: «Спятила что ли?»
– Я сменю доктора, – тяжело выдохнул он, все же решив, что я неизлечимо больна и повредилась головой.
– Отец, пожалуйста, послушайте, – ухватила я мужчину за рукав, когда он собирался подняться с места. Тот посмотрел на мою руку, точно собирался ее оторвать. Будь на моем месте кто-то с менее устойчивой психикой, сейчас бы бил челом с просьбой помиловать. Но я знала, что мне нельзя сдаваться, к тому же, благодаря воспоминаниям Иванны, я точно знаю, что отец меня не убьет. Потому перехватила рукав сюртука лишь крепче и упрямо уставилась в лицо отца, всем видом показывая, что легче клеща оторвать, чем меня.
– Только быстро. Я не могу тратить на тебя много времени, особенно, когда ты бредишь.
– Это не бред, – заверила я.
– Меня предупреждали, что ты затаила на сестру и жениха обиду. Разрывать помолвку на основании твоего изменчивого настроения я не собираюсь, – предупредил он.
Так и знала, что в любовные дела дочерей Норман влезать не станет. Ему глубоко плевать, что там за блошиная возня между его детьми происходит.
Была у Нормана Варенна одна черта характера, которая сейчас очень сильно мешала моему плану. А именно: он очень редко отказывался от своих слов или менял решения. Видимо, немногословность маркиза также связана с этим фактором. Потому неудивительно, что, уже дав согласие на брак Иванны, который ему был не особо нужен, так просто все переиграть маркиза не убедить.
Бить на эмоции и мою задетую девичью гордость – лишь воздух сотрясать, тем более, в понимании Нормана, Иванна сама виновата, раз выбрала себе подобного кандидата в мужья, потому и должна нести ответственность. С одной стороны, я с ним даже солидарна, вот только не могу жить и нести ответственность за чужой выбор.
– Все совсем не так, отец, – попыталась я говорить как можно спокойнее. – Если позволите, я бы хотела сказать, что много размышляла относительно всего произошедшего и пришла к неутешительному выводу.
– К какому же? – склонил мужчина голову к плечу, с ленивым интересом уставившись на меня.
– Простите меня, отец, – помедлив, села я на месте, а после уважительно поклонилась, склонив голову. – Я была неправа и совершила большую ошибку.
– О чем ты? – похолодевшим голосом произнес мужчина. Головы я не поднимала, терпя боль. Раз уж у нас заботливый, но скрывает, сыграю на этом. Пусть видит, как кается его дочурка, себя не жалея.
– Я не должна была так легкомысленно принимать решение уходить из семьи Варенн, – напряженно произнесла я, ощущая, как на лбу от боли выступает испарина. Но продолжала терпеть. – Решение стать наследной принцессой было ошибочным и поспешным, чувства и эмоции затмили мой разум, потому я не могла рассуждать логически. Сейчас я осознаю, что титул маркизы мне подходит куда больше, нежели становление наследной принцессой.