«У вас есть дети?»
«Э… ммм… Да».
«Чудесно. И сколько?»
«Ну, я и сам иногда путаюсь».
Господи, что же подумал о нем потенциальный босс? Разве Эндрю не выставил себя ловеласом, гигантом секса, городским осеменителем, оставляющим после себя беременных женщин и разбитые семьи?
Он поймал себя на том, что все еще смотрит на фотографию сына Кэмерона.
«Скажи что-нибудь!»
– Милый… милый мальчик.
«Господи, тебя послушать – любитель детишек. Все будет хорошо. Приступайте с понедельника, Мистер Педофил!»
Эндрю схватил пластиковый стаканчик – давно уже пустой – и почувствовал, как тот хрустит в его руке. Полный облом. Как можно было так все испортить? Судя по выражению на лице Кэмерона, точка невозврата уже пройдена. Признаться, что случайно соврал насчет детей? И что скажет на это Кэмерон? Впрочем, как бы он ни отреагировал, повернуть ситуацию в свою пользу уже не получится. Вариант только один: продержаться до конца собеседования, попытавшись спасти хотя бы то, что осталось от лица – так делает испытуемый на экзамене по вождению после того, как переехал «даму с леденцом»[4].
Выпустив из пальцев пластиковый стаканчик, Эндрю заметил царапину на ладони и подумал о женщине, которая помогла ему подняться на дороге. Волнистые каштановые волосы, загадочная улыбка. В ушах запульсировала кровь. Как бы ему хотелось просто притвориться. Немного пофантазировать. Что в этом плохого? Что плохого в том, чтобы на минуту представить благополучный исход всего?
«Почему бы не сейчас?»
– Сколько ему? – спросил Эндрю, возвращая Кэмерону фотографию.
– Только что исполнилось семь. А вашим?
– Э… Стеф – восемь, а Дэвиду – шесть.
«Похоже, получается».
– Чудесно, чудесно. Моему Крису исполнилось четыре, когда я стал понимать, каким он вырастет человеком. Хотя Клара, моя жена, всегда считала, что знала это еще до его рождения.
Эндрю улыбнулся.
– Моя Диана тоже.
Вот так у него и появилась семья.
Они поговорили еще немного о женах и детях, но потом Кэмерон снова повернул собеседование в сторону работы, и Эндрю почувствовал, что выдумка ускользает, как вода между пальцами. Время истекло. Вместо того чтобы спросить, как обычно, есть ли у него вопросы, Кэмерон предоставил Эндрю «последнее слово». Как осужденному, которого вот сейчас же и отведут на виселицу. Эндрю пробормотал что-то невнятное в том смысле, какая это интересная работа и с каким удовольствием он воспользовался бы возможностью поработать в команде Кэмерона.
– Мы с вами свяжемся, – пообещал Кэмерон с искренностью полицейского, дающего радиоинтервью и выражающего симпатию к уличной инди-группе.
Эндрю выжал из себя улыбку и даже посмотрел Кэмерону в глаза, пожимая холодную и влажную руку. Ощущение было такое, будто ласкаешь черепаху.
– Спасибо за предоставленную возможность, – сказал Эндрю.
После интервью он зашел в кафе и решил, воспользовавшись бесплатным WI-FI, поискать объявления о работе, но не смог должным образом сосредоточиться. Благодаря Кэмерона за «предоставленную возможность», Эндрю имел в виду вовсе не работу, а шанс пусть ненадолго представить себя в роли семейного человека. Непривычное ощущение нормальности оказалось странно волнующим и пугающим. Эндрю попытался забыть его, собраться. Если не удастся получить другую офисную работу, придется расширить поиски, что грозило невероятным риском. Ничего такого, что соответствовало его квалификации, не подворачивалось. Сами описания предлагаемых работ вызывали оторопь и ставили в тупик. Загнанный в капкан безнадежности, Эндрю уставился на здоровенный маффин, который не съел, но общипал так, что тот походил на кротовью нору. А если сделать из продуктов норы каких-то других зверьков и побороться за Премию Тернера?[5]
Эндрю провел в кафе всю вторую половину дня, наблюдая за важными бизнесменами, проводящими здесь свои важные деловые встречи, и туристами, взволнованно листающими путеводители. Все ушли, а он еще долго сидел, прижавшись к батарее отопления, стараясь остаться невидимым для молодого итальянца, составлявшего стулья и подметавшего пол. В конце концов официант вежливо, с извиняющейся улыбкой, попросил Эндрю уйти. Улыбка, впрочем, сползла с лица итальянца, когда он увидел рассыпанные по столу крошки от маффина.
4
Дама с леденцом (
5
Премия Тернера (