– Рэйчел! – крикнула Айви.
Я выглянула из-под упавших волос. Это было что-то вроде коридора больницы. Айви сидела на оранжевом пластиковом стуле, с покрасневшими глазами и пятнами на щеках, и на лице ее было изумление. Рядом с ней стоял Дэвид, в истрепанном и перемазанном костюме, на груди и на руках – кровь Кистена. Звонил телефон, никто не брал трубку.
– Привет, – сказала я, чувствуя, как дрожат и подкашиваются руки. – Может, меня кто-нибудь тут примет? Что-то мне не слишком хорошо.
Айви вскочила, протягивая руки, я упала вперед, щекой на плитки. Последнее, что я помню – ее рука поймала мою.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Иду-у! – крикнула я, ускоряя шаги через сумеречное святилище к двери, и мои зимние ботинки топали, оставляя за собой снежные контурные отпечатки. Снова загудел большой обеденный колокол, привешенный вместо дверного колокольчика, и я побежала. – Иду, иду! Только не звоните больше, Бога ради, а то сейчас соседи О В вызовут!
Звон еще висел в воздухе, когда я дотянулась до ручки, шурша нейлоном куртки. У меня нос замерз и пальцы застыли – не успели согреться в тепле церкви.
– Дэвид! – воскликнула я, увидев его на слабо освещенном крыльце.
– Привет, Рэйчел, – ответил он, уютно-привлекательный в очках, в длинном пальто, с густой щетиной и в ковбойской шляпе, припорошенной снегом. Образ дополняла бутылка вина у него в руке.
Рядом с ним стоял мужчина несколько постарше, повыше Дэвида, в кожаной куртке и в джинсах. Я вопросительно посмотрела на его слегка морщинистое, но симпатичное лицо. Из-под шляпы выбивалась белоснежная прядь тонких волос. В руках он держал ветку – несомненно, символическое приношение для солнцеворотного костра на заднем дворе, и я поняла, что он колдун. Прежний партнер Дэвида?
У них за спиной медленно поплыл лимузин, но я предположила, что они приехали на четырехдверном автомобильчике – он как раз перед этим лимузином стоял.
– Рэйчел, – начал Дэвид, и я снова посмотрела на них. – Это Говард, мой бывший партнер.
– Очень приятно, Говард, – сказала я, протягивая руку.
– И мне тоже, – ответил он, улыбаясь и стягивая перчатку, чтобы протянуть мне слегка морщинистую и веснушчатую руку. – Дэвил мне все о вас рассказал, и я напросился в гости. Надеюсь, вы не возражаете?
– Совершенно не возражаю, – ответила я искренне. – Чем больше народу, тем веселее.
Говард встряхнул мою руку три раза вверх-вниз, только потом отпустил.
– Я должен был прийти, – сказал он, блестя зелеными глазами. – Возможность увидеть женщину, которая может обогнать Дэвида на пробежке и при этом приноровиться к стилю его работы, встречается не каждый день. Вы отлично разобрались с Саладаном.
Голос у него был глубже, чем я ожидала, и чувство, что меня оценивают, усилилось.
– Спасибо, – сказала я, слегка смутившись, и отодвинулась от дверей, приглашая их внутрь. – Мы все собрались у огня, заходите. Проще пройти через церковь, чем пробираться окольным путем через сад.
Говард вошел, пахнув красным деревом, пока Дэвид отряхивал ботинки от снега. Колдун остановился, поглядел вверх, на новую вывеску.
– Хорошая штука, – сказал он. – Только что повесили?
– Ага. – Успокаиваясь, я выглянула и тоже посмотрела вверх. Там над дверью на болтах закреплена была медная пластина с глубокой гравировкой. С нею вместе установили освещение, и сейчас над ней светилась лампочка. – Подарок на солнцестояние для Айви и Дженкса.
Дэвид одобрительно и с пониманием хмыкнул. Я снова перевела взгляд с него на вывеску.
ВАМПИРСКИЕ ЧАРЫ, ЛТД: ТАМВУД, ДЖЕНКС И МОРГАН
Вывеска мне нравилась, и я не жалела, что доплатила за срочность. У Айви глаза вылезли почти на лоб, когда я вытащила ее днем на крыльцо, чтобы показать вывеску. Мне даже показалось, что она готова заплакать. Я ее обняла прямо на крыльце, и видно было, что она тоже меня обняла бы, но боится быть неверно понятой. Но она же, черт побери, мой друг. И я могу ее обнять, если мне хочется.
– Надеюсь, это поможет прекратить слухи о моей смерти, – сказала я, подталкивая его войти. – В газете не замедлили напечатать некролог, но раз я не вамп, то они в разделе воскрешений меня не упомянут – только в виде платного объявления.
– Подумать только, – сказал Дэвид, и в его голосе был слышен скрытый смех. Я посмотрела на него без юмора, а он топнул последний раз, отряхивая снег, и вошел. – Для мертвой ты отлично выглядишь.
– Спасибо.
– Волосы у тебя почти как были. А все остальное?
Я закрыла дверь, польщенная нотками искренней заботы в его голосе. Говард стоял посреди нашего святилища, глядя то на рояль Айви, то на мой стол.
– Вроде бы в порядке. Было истощение сил, но проходит. А волосы? – Я заправила прядь каштаново-рыжйх волос за ухо и под вязаную шапочку, которую мне мама сегодня подарила. – На упаковке было написано, что краска выдерживает пятикратное мытье головы, – сказала я мрачно. – Вот, жду.
Несколько помрачнев от напоминания о волосах, я провела всех в кухню. На самом деле волосы – это была наименьшая из всех моих забот. Вчера я у себя на левой ноге нашла знакомый шрам в виде перечеркнутого круга: Тритонова претензия на ответную услугу. Я задолжала двум демонам, но зато я жива. И при этом – ничей не фамилиар. Тем более что найти метку на ноге – это куда приятнее, чем проснуться утром с большим «Т» на лбу.
Дэвид сбился с шага, увидев на столе блюда, полные еды. Рабочую зону Айви сузили до трех на три футов, а остальное было заставлено печеньем, помадкой, нарезкой холодного мяса и крекерами.
– Угощайтесь, – предложила я, не желая думать о том, чего не властна изменить. – Разогреть вам вино до того, как мы выйдем? – спросила я, поглощая ломтик салями. – У меня кувшин есть, в котором его можно в микроволновку ставить.
Я могла бы использовать свежие лей-линейные навыки, но это ненадежно, а мне уже надоело язык обжигать.
Бутылка встала на стол с отчетливым стеклянным стуком.
– Ты его теплое пьешь? – спросил Дэвид, с отвращением посмотрев на микроволновку.
– Айви и Кистен подогревают. – Увидев его колебания, я быстро помешала на плите сидр с пряностями. – Можем поло-вину разогреть, а половину в снег поставить, если хотите, – добавила я.
– Нормально, – согласился Дэвид, сдирая с пробки фольгу. Говард накладывал себе на тарелку, но, перехватив многозначительный взгляд Дэвида, вздрогнул.
– Э-гм… – сказал он. – Не возражаете, если я выйду и представлюсь? – Он повертел лозой между тарелкой и рукой в объяснение. – Я уже очень давно не был на солнцеворота ых кострах.
Я улыбнулась.
– Давайте. Дверь на той стороне гостиной.
Дэвид и Говард переглянулись еще раз, и колдун пошел к указанной двери. Я услышала приветственный гул голосов, когда он открыл дверь. Дэвид медленно выдохнул. Что-то тут неспроста.
– Рэйчел, – сказал он. – У меня тут бумага, которую тебе нужно подписать.
Улыбка у меня на лице застыла.
– Что я такого сделала? – спросила я. – Это из-за разбитой машины Ли?
– Нет, – ответил он, и у меня в груди свернулся ком, когда, он опустил глаза. О Боже, это что-то нехорошее.
– Что там? – спросила я, положив ложку в мойку и держа себя руками за локти.
Дэвид расстегнул пальто, вынул сложенный втрое лист и протянул мне, а сам взял бутылку и стал ее открывать.
– Ты не обязана подписывать, если не хочешь, – сказал он, глядя на меня из-под своей ковбойской шляпы. – Я не обижусь. Нет, в самом деле, ты можешь сказать нет, это нормально.
Я похолодела, потом меня бросило в жар, когда я прочла простыми словами написанное заявление и с удивлением подняла глаза на Дэвида. Он смотрел озабоченно.
– Ты хочешь, чтобы я стала членом твоей стаи? – спросила я неуверенно.