Кистен молча вел машину, а я пробивалась сквозь их автоматику. Была уже почти полночь. Он должен быть на работе, разве что уехал по какому-нибудь делу или рано ушел домой.
– Привет, – сказала я, наконец-то говоря уже не с автоматом. – Мне хотелось бы поговорить с Дэвидом Хью.
– Извините, – подчеркнуто профессионально ответила пожилая женщина. – Мистера Хью сейчас нет. Могу я соединить вас с кем-нибудь другим из наших агентов?
– Нет! – крикнула я, пока она не выбросила меня обратно в систему. – Есть какой-нибудь номер, по которому я могу с ним связаться? Дело срочное!
Замечание для себя: никогда, никогда не выбрасывай ничьи визитные карточки – Если вы оставите свой телефон и имя… Что именно непонятно ей в слове «срочное»?
– Послушайте, – сказала я со вздохом. – Мне действительно нужно с ним говорить. Я его новый напарник, и я потеряла его добавочный номер. Если бы вы могли просто…
– Вы его новый напарник? – перебила женщина. Изумление в ее голосе меня озадачило. Неужто с Дэвидом действительно так тяжело работать?
– Ага, – сказала я, покосившись на Кистена. При его вампирских ушах он отчетливо слышал обе стороны разговора. – Мне действительно нужно с ним поговорить.
– Вы можете подождать минутку? Не вешайте трубку.
– Еще как могу.
Лицо Кистена освещали фары встречных машин. Крепко сжав челюсти, он не отводил взгляда от дороги.
В телефоне слышались щелчки и шорохи, потом осторожный голос сказал:
– Дэвид Хью у телефона.
– Дэвид! – произнесла я, улыбаясь. – Это Рэйчел. – Он ничего не сказал, и я заторопилась, чтобы он не бросил трубку: – Подожди, не вешай трубку. Мне нужно с тобой поговорить о страховой претензии.
Послышался звук, будто рукой прикрыли микрофон.
– Все нормально, – сказал его приглушенный голос, – я этим займусь. Кстати, можешь уйти сегодня раньше. Я твой комп выключу.
– Спасибо, Дэвид, тогда до завтра, – сказала его секретарша, и после нескольких долгих секунд он заговорил снова.
– Рэйчел, – начал он настороженно. – Это насчет рыбки? Я уже удовлетворил претензию. Если ты мне дала ложные показания, я буду очень огорчен.
– С чего это ты обо мне так плохо думаешь? – спросила я, искренне обиженная. Покосилась на Кистена, который крепче сжал баранку. – С Дженксом я допустила ошибку, согласна. Я пытаюсь ее исправить. Ноу меня есть нечто, что может тебе быть интересно.
Недолгое молчание.
– Слушаю, – сказал он осторожно.
Дыхание вырвалось у меня с облегчением, и я лихорадочно стала искать ручку в наплечной сумке. Открыв блокнот, я щелкнула авторучкой.
– Ты работаешь за комиссионные, верно?
– Нечто в этом роде, – ответил Дэвид.
– Ну так вот, ты знаешь этот корабль, который взорвался? – Я бросила взгляд на Кистена. Свет встречных фар сверкал на его щетине и на выступивших на скулах желваках.
Послышался треск компьютерных клавиш.
– Продолжаю слушать. У меня участился пульс.
– Полис на него принадлежит твоей компании? Снова прозвучал стук клавиш.
– Учитывая, что мы страхуем все, что не интересует Пискари, весьма вероятно. – Еще короткая очередь клавиш. – Да, это наш.
– Отлично, – вздохнула я с облегчением. Это должно получиться. – Я там была, когда оно взорвалось.
Даже по телефону был слышен скрип кресла.
– Почему-то это меня не удивляет. Ты хочешь сказать, это не был несчастный случай?
– Вот именно.
Я глянула на Кистена. У него костяшки пальцев, держащих руль, побелели.
– Вот как.
Снова очередь клавиш, потом жужжание принтера.
Я устроилась чуть поудобнее и прихватила зубами конец ручки.
– Верно ли, что твоя компания не станет платить, если имущество было уничтожено…
– … в результате военных действий или же действий бандитских группировок? – перебил он. – Да, верно.
– Великолепно, – прокомментировала я, не видя необходимости сообщать ему, что сижу рядом с человеком, который все это организовал. Господи, пусть у Кистена будет для меня ответ. – Как ты отнесешься, если я к тебе заеду и подпишу для тебя такую бумагу?
– Очень положительно отнесусь. – Дэвид замялся, потом добавил: – Рэйчел, ты на меня не произвела впечатления женщины, спонтанно совершающей добрые поступки. Что ты хочешь за это?
Я посмотрела на стиснутые зубы Кистена, на его широкие плечи, остановила взгляд на руках, держащих руль так, будто он пытался выдавить из него железо.
– Я хочу присутствовать, когда ты поедешь урегулировать претензию Саладана.
Кистен дернулся – наверное, только теперь понял, зачем мне было говорить с Дэвидом. На другом конце провода сгустилось молчание.
– Э… – начал Дэвид.
– Я не собираюсь его убивать. Я его арестую, – быстро пояснила я.
Дрожь от рокочущего мотора, передающаяся мне в ноги, изменилась и стала ровной.
– Не в этом дело, – ответил он. – Я не работаю ни с кем, и я точно не работаю с тобой.
У меня щеки вспыхнули. Я понимала, что он весьма невысокого обо мне мнения теперь, когда узнал, что я скрывала информацию от собственного партнера. Но ведь по его вине это выплыло наружу?
– Послушай, – сказала я, отворачиваясь от внимательно глядящего на меня Кистена. – Я только что вашей компании сохранила мешок денег. Ты берешь меня с собой на обсуждение претензии, потом отходишь в сторонку и даешь работать мне и моей группе.
Я посмотрела на Кистена – в нем что-то изменилось. Он уже не так крепко держал руль, лицо его стало спокойным. В трубке помолчали.
– А потом? – спросил Дэвид.
– Потом? – В бегущем свете встречных фар трудно было что-нибудь прочесть на лице Кистена. – Ничего. Мы попытались вместе работать, не получилось. Ты свободен искать себе нового партнера.
В трубке опять помолчали, на этот раз намного дольше.
– И это все?
– И это все.
Я защелкнула авторучку и бросила ее вместе с блокнотом в сумку. Какого черта я вообще пытаюсь быть организованной?
– О'кей, – сказал он наконец. – Я погавкаю в нору, и посмотрим, что оттуда вылезет.
– Потрясающе, – ответила я, искренне радуясь, хотя сам Дэвид выражал полное отсутствие восторга. – Да, через несколько часов я должна буду погибнуть при том взрыве, так ты не волнуйся на эту тему.
Он устало вздохнул:
– Ладно. Я позвоню завтра, когда придет претензия.
– Отлично, тогда и увидимся.
Все-таки отсутствие энтузиазма у Дэвида огорчало. Раздался щелчок – Дэвид отключился, не прощаясь, и я закрыла телефон и отдала Кистену.
– Спасибо, – сказала я, чувствуя себя очень неловко.
– Я думал, ты сейчас меня сдашь, – тихо ответил он.
У меня отвалилась челюсть. Я уставилась на него, только сейчас поняв, чего он так напрягался.
– Нет, – прошептала я, почему-то вдруг испугавшись.
Он сидел и ничего не делал, думая при этом, что я сейчас его сдам?
Сгорбившись и не отрывая глаз от дороги, он сказал:
– Рэйчел, я не знал, что он даст всем тем людям погибнуть. У меня перехватило дыхание, и я заставила себя выдохнуть, потом сделать следующий вдох.
– Давай поговорим, – сказала я, чувствуя, что голова кружится, живот сводит судорогой. Я глядела в окно, держа руки на коленях, и думала: Господи, пусть я на этот раз окажусь не права.
Я посмотрела на него; его глаза мелькнули в зеркале заднего вида, и он съехал на обочину. У меня снова свело живот судорогой. Черт побери, почему он должен мне нравиться9Почему я не могу любить приличных мужчин? Почему власть и сила личности, которые так меня к себе тянут, всегда должны переходить в черствое безразличие к чужой жизни?
Меня мотнуло вперед, потом назад, когда он резко остановился. Машина подрагивала, когда весь трафик летел мимо нас на скорости восемьдесят миль в час, но здесь было тихо. Кистен повернулся ко мне лицом, потянулся через рычаг переключения передач, чтобы взять мои руки в ладони. Однодневная щетина блестела в свете набегающих фар, синие глаза прищурились.