Я неловко отдернула её и встала. — Вам что-нибудь нужно, прежде чем я уйду?
Они отрицательно покачали головами.
— Если Лео будет продолжать задавать вопросы…
— Я сказала ему, что мой брат был твоим старым школьным приятелем, — сказала Аврора. — Я живу с дедушкой, и на этой неделе в нашей квартире проводят дезинфекцию. Это вредно для ребенка, так что мы остановились здесь, пока все не закончится.
— Отлично, — достаточно близко к той истории, которую я собиралась рассказать.
Дверь в спальню Алекса оставалась закрытой — прочный барьер между мной и скорбящим отцом, которого я никогда раньше не встречала и все же чувствовала, что знаю всю жизнь. Не сложно догадаться, какие отношения сложились у Алекса с этим человеком, который легко закипал и был скор на расправу кулаками. Одни сплошные стереотипы, и я пожалела, что у меня нет времени узнать, какие именно.
Постучала костяшками пальцев в дверь. Ответом мне стало молчание, так что я все равно вошла. Лео сидел на кровати спиной ко мне, держа в руках какой-то альбом. Я обошла кровать кругом, стараясь держаться на расстоянии, но не так, чтобы он это заметил. Он остановился на странице с двумя черно-белыми фотографиями. На одной запечатлены мужчина и женщина, вероятно, пара, и двое маленьких детей. Девочка с косичками, может быть, трех лет, позирует на камеру. Женщина прижимает к себе младенца. Уберите волосы и улыбку, добавьте двадцать с лишним лет и большой жизненный опыт, и мужчина на фотографии окажется Лео Форрестером.
На второй фотографии — двое детей, оба постарше. Девочке около десяти лет, ее длинные волосы аккуратно причесаны. Мальчик — это Алекс. Я узнала его глаза, даже в таком юном возрасте. Оба ребенка вымученно улыбались фотографу.
Мой желудок скрутило, шок заставил сердце бешено колотиться. У Алекса была сестра. Чалис знала об этом? Похоже, нет. Никаких ощущении, что его сестра стала взрослой. Мы никогда не встречались.
Лео прикоснулся к лицу женщины, вероятно, своей жены. Кончики его пальцев дрожали. — Держу пари, он говорил тебе, что это моя вина, — произнес он, не глядя на меня.
О нет, я не нуждалась в болезненных признаниях этого человека. В моей жизни достаточно дерьма. Больше никаких драм из жизни Чалис, пожалуйста. — Он мне ничего не говорил, — успокоила я. — Алекс никогда об этом не рассказывал. — Достаточно близко к правде, хотя я и понятия не имела, о чем речь.
Лео захлопнул альбом и прижал его к груди. — Я всегда хотел сказать ему правду, Чалис. Мне нужен этот шанс.
Глаза защипало от слез. Я с трудом сглотнула, отчаянно пытаясь сдержать свое горе. Мне хотелось утешить Лео, дать ему хоть какую-то надежду. Сказать ему, что у него будет шанс, что Алекс скоро появится. Но я жила и работала в чертовски безнадежном мире, и не могла дать ему ложное утешение. Это только сделает неизбежное еще более болезненным.
— Мне нужно вернуться на работу, — с сожалением проговорила я.
Он резко повернул голову. Проволочные очки чуть не слетели с носа. Оглядел меня с ног до головы, задержав внимание на старой повязке, закрывающей затянувшуюся рану. Дерьмо. Стоило ее снять. Недоверие отразилось на его морщинистом от старости лице, сопровождаемое чем-то еще — эмоцией, похожей на подозрение, смешанное с любопытством. Взгляд, который я бросала на подозреваемых снова и снова, пытаясь определить, можно ли доверять той информации, которую выбивала из них.
— Кофейня не может работать без тебя? — спросил он.
Как?.. Возможно, Лео и Алекс разговаривали гораздо чаще, чем я думала. — Не кофейня. Работа на стороне, для школы.
— Думал, что семестр закончился.
Ладно, теперь я чувствовала себя допрашиваемой. Как ему это удалось?
— У Авроры есть телефон, по которому меня можно найти, — поторопилась закончить разговор. — Если что-нибудь узнаете, позвоните мне.
— Аналогично.
Одно слово, но прозвучало как обвинение. Как будто он понимал, что я знаю больше, чем говорю. Закончила разговор на этой ноте и вышла из комнаты. Сделав быстрый крюк в свою спальню кое за чем, я покинула квартиру. Я злилась почти на всех, включая саму себя, не имея четкого плана действий.
— Чалис! Эй, подожди! — голос ребенка пронзил мои барабанные перепонки из дальнего конца коридора. Мне не нужно оборачиваться, чтобы узнать, что это соседская девчушка, чье имя я так и не узнала.
Двери лифта открылись. Я проскользнула внутрь и нажала кнопку закрытия, не в настроении иметь дело с маленькой болтушкой. Не хотела говорить ни с кем другим из жизни Чалис, по крайней мере, в обозримом будущем. Мне нужно какое-то время побыть Эви.