Бабка-Ёжка, естественно, не просекла глубинного смысла литературной аллюзии, потому что если такую дурочку убить рифмой, то она всё равно не поймет, что убита. Но инстинктивно почуяла, что её замысловато оскорбляют, поэтому побледнела от злости, всучила поднос Сергею и чуть ли не плюясь змеиным ядом, прошептала:
- Пустите Дуньку в Европу! Всё из-за тебя, Сергей! Вечно ты всё портишь!
Сергей залился краской, но промолчал. Бабка-Ёжка, проталкиваясь через толпу, исчезла где-то в глубине зала.
- У меня такое впечатление, что ты с этой девушкой не совсем дружна, – прошептал Ланфрен мне на ухо. – Между вами пробежала… как это говорится… чёрная кошка?
- О да! – подтвердила я. – Кошка? Да здесь целое стадо мамонтов пронеслось, растаптывая все вокруг. Это любовница моего бывшего мужа, из-за которой мы и развелись. Зацени фразу, а? Ваш французский кинематограф нервно курит в углу, стряхивая пепел прямо в аргентинский сериал!
- Оля-ля! – растерянно выдохнул Ланфрен, взял у меня из рук бокал шампанского и залпом осушил.
Потом критически оглядел пустой бокал и сказал:
- В такой ситуации нужно пить водку.
- Не закусывая, - мрачно согласилась я. – И громко сморкаясь в жилетку собутыльника. Правда, со мной весело?
- Да уж! Не скучно, это точно, - рассмеялся Ланфрен. – Предлагаю после завершения мероприятия напиться. Тут неподалеку есть русский ресторан. Холодная водка, горячие расстегаи. Всё что нужно, чтобы забыться.
- Нет, напиться тут не подойдет. Тут нужно нажраться.
- А что есть разница? – удивился Ланфрен.
- Еще какая! Напиться – это одно. А нажраться – совсем другое. А еще наклюкаться, насосаться, накиряться, накидаться, набухаться. И, заметь, для каждого слова есть определенная ситуация.
- Боже мой! – Ланфрен закатил глаза. – Я никогда не выучу этот язык так, как нужно.
- Выучишь! Тут главное что? Вот когда сам все эти слова перепробуешь в разных ситуациях, тогда и запомнишь все оттенки смыслов.
- Да, но есть одна проблема: жилетки, чтобы в неё плакаться, у меня нет. Пиджак в качестве носового платка подойдет?
- Еще как! Сморкаться в пиджак даже удобнее, - я не выдержала и рассмеялась.
Хороший он все-таки мужик! Не знаю, какой он любовник, но друг точно прекрасный. Умеет разрядить обстановку легко и непринужденно. Без пафоса и лишних слов.
Месье Жарден, с интересом наблюдавший всю сцену с Бабкой-Ёжкой, хлопнул в ладоши и громко выкрикнул:
- Дамы и господа! Столы накрыты, прошу не стесняться! Нас сегодня радуют лучшие парижские повара, а также прекрасная певица Милен Картье и ее замечательные музыканты.
Грянула музыка. Толпа колыхнулась в сторону певицы, окружая ее, пританцовывая и подпевая. Часть публики направилась к накрытым столам. А Жарден бодренько прокатился мимо нас в конец зала, как раз в том направлении, где скрылась Бабка-Ёжка.
Мадам Жарден, оставшись в одиночестве, двинулась в нашу сторону. Вернее, в сторону Ланфрена. Перья на её шляпе воинственно качнулись, как у хищного грифа, который заприметил маленького и беззащитного ягненка.
- Катя, пойдем танцевать! – Ланфрен протянул мне руку.
- Извини. Как-то не хочется. Я в уголке постою, возле шторы, мне там уютно.
- Умоляю, спаси! – Лафрен в ужасе округлил глаза. – Пойдем потанцуем, иначе мне придется танцевать с мадам Жарден и слушать кошмарный перестук ее костей, - он тихо, но выразительно поцокал языком, имитируя стук костей.
- Ладно, спасу тебя. Супермен уже натянул коронное трико, остался только плащ, - я положила руки ему на плечи.
Он обнял меня за талию и мы одновременно поймали ритм лирической и медленной мелодии. В его объятиях я начала немного успокаиваться. Ладно, полет нормальный. Самолёт набрал высоту, так что зона турбулентности осталась позади.
Мадам Жарден, скорчив гримаску разочарования, закружилась в танце с каким-то молодым и смазливым сотрудником. Краем глаза я наблюдала за Сергеем. Танцевать он никогда не умел и не любил. Да и Бабка-Ёжка куда-то запропастилась. Наверное, умчалась варить смертоносное зелье из зелёных веток, летучих мышей и пауков, чтобы извести меня, постылую. Но извести в рамках концепции новой линии нашей косметики: природная естественность и никаких искусственных добавок. А что? Пауки и летучие мыши – это всё натуральное, так что как раз таки легко укладывается в концепцию.
Сергей вжался спиной в штору, опустил глаза, уткнулся в бокал. Ни дать ни взять – ощетинившийся иголками ёж. Да, не сладко тебе приходится, мой бывший муженёк. Начхать этой ведьме на тебя. И на, что ты не умея одеваться, выглядишь, как официант. И на твои чувства - на всё ей начхать! Но ты это заслужил: за что боролся, на то и напоролся.