…Мы приехали к Ланфрену домой. Он жил на Монмартре. На гористой живописной улочке. В крошечной кофейне возле его дома мы купили свежайшие круасаны и горячий кофе. Говорят, что по квартире можно понять характер хозяина. Квартира Ланфрена была просторной, спокойной, уютной и неброской. Двухэтажной, с выходом на крышу. Скромное обаяние буржуазии: ничего лишнего - удобная красивая мебель, всё светлое, лишь книги на стеллаже во всю стену яркими пятнами обложек расцвечивали дом. Мы втроём расположились за кухонным столом - огромным куском пня, якобы не струганного и не обработанного.
Моя мечта всё же сбылась. Я ведь хотела рано утром есть круасаны на Монмартре, запивая их горячим кофе, рядом с мужчиной моей мечты. Это должно было случиться после головокружительной ночи любви, шатаний по Монмартру, объятий, горячечных поцелуев. А я в этот момент должна была быть в платье от Кардена и на каблуках, а не в строгих черных брюках, которые я взяла с собой специально для отчетов в головном офисе компании, и белой блузке. А вместо офисной рутины я гоняла в этом деловом наряде по адвокатам и полицейским чинам всевозможных рангов.
Но мой ангел-хранитель, как всегда, неправильно интерпретировал мои грёзы. Или у него такое специфическое чувство юмора. Потому что мои мечты всегда сбываются не так и лишь частично. Словно сидит он у себя там, в небесной канцелярии, растрёпанный, в очках, с красными от недосыпа глазами, вокруг звонят телефоны, жужжат факсы, рядом огромная кружка кофию. Он прихлебывает кофе, нервно теребя слишком тугой узел галстука, держит в руках длинный лист белоснежной бумаги, на котором напечатаны золотом мои мечты. И вычёркивает их красным маркером, приговаривая:
- Ну это, мать, тебя занесло, - красная линия перечёркивает ночь любви в платье от Кардена. – И это тоже жирновато будет, – красный маркер беспощадно вымарывает поцелуи, объятия, шатания в обнимку по ночному Парижу. – А вот кофе с круасанами на Монмарттре… ммм… ладно, оставим. Только бывшего мужа добавим, а то тебя с такими мечтами и на небеса скоро потянет. А у нас тут совсем места мало.
…Сережа наскоро выпил кофе, быстро проглотил парочку круасанов и скрылся в комнате, выделенной ему для отдыха перед долгой дорогой. А мы с Ланфреном поднялись на крышу и сели рядышком на маленький кожаный диван.
Монмартр расстилался перед мной, как на ладони, а рядом сидел Ланфрен. Умный, добрый, всё понимающий Ланфрен. Я вдруг почувствовала ту самую горячую волну, как на моём дне рождения, там, на крошечной и старенькой моей кухоньке.
И тогда я сделала то, чего не делала никогда в своей жизни: потянулась к Ланфрену и первая поцеловала его. Он поцеловал меня в ответ, резко вскочил, поднял меня на руки и положил на диван. Я начала расстёгивать его рубашку. Он одним движением рванул пуговицы на моей блузке и она распахнулась. И вдруг он отстранился.
- Подожди, Катенька! - тяжело дыша, он встал, отошёл на другой край крыши и принялся мерить её шагами.
- Как же мне тебе это объяснить? Только пойми меня правильно. Больше всего на свете я хочу того, что должно было произойти сейчас. Но это должно быть по твоему желанию, понимаешь?
- Но это так и есть, - растерялась я. – Я… хочу… тебя, - как сложно было мне, старомодной дуре, выговорить эту фразу.
- Нет, это не так. Ты сейчас чувствуешь ко мне благодарность. И путаешь это чувство с тем, другим, которое мне действительно нужно. У женщин так бывает. Без обид, но вы очень часто путаете страсть и благодарность. А потом это чувство проходит, и случается это у вас, к сожалению, очень быстро. И тогда всё волшебство уходит. Всё превращается в обязательства. И ты просто начинаешь меня терпеть, потому что так надо. Потому что так живут большинство твоих подруг и знакомых. А я так не могу, Катенька! Мне нужна не просто страсть, а чувственность. Даже похоть. Понимаешь?
- Ты точно слова не перепутал? - уточнила я. - Похоть - это оскорбительно
- Для женщин. - парировал он.- Но не для мужчин Ты меня хочешь вот здесь, - он постучал себе по лбу.- А мне нужно, чтобы ты меня хотела вот здесь, - он показал рукой вниз. - А у тебя там сейчас температура, как в Сибири зимой.
Вот всё и разрешилось. Сказка кончилась. Он хочет от меня то, чего я дать не могу. Лучше сказать ему об этом прямо сейчас:
- Этого во мне никогда не было. Я не смогу тебе этого дать. Я – другая по натуре.
- Ещё как есть! - горячо возразил он. - Ты просто сама этого не знаешь, потому что тебя никто не разбудил. Помнишь, что я тебе сказал, когда подарил на день рождения духи "Пуазон"?