- Да нет. Фритату он хочет приготовить. Это такая запечённая яичница с помидорами, перцем, мукой и сыром. Ну, вроде омлета, только в духовке, - пояснила Алла.
- Опять помидоры! - всплеснула руками Рая. - Чего они их везде прут? Вчера полсвадьбы было в помидорах. Ал, ты мне только одно скажи: он тебя ночью томатной пастой не мазал?
Лучано схватил форму для запекания.
- Фритата но! - Рая отобрала у него форму. - Только яичница! Глазунья с колбасой - родимой нашей. Привыкай, Чипполинка!
- Фритата! – упрямо повторил Лучано.
Пока Рая с Лучано шумно выясняли, чья яичница круче, Алла налила мне кофе и шепнула:
- Мать, у вас было?
Я молча кивнула.
- Да ты что? А что это ты такая смурная? Где полные штаны счастья?
- Девочки, о чём вы шепчетесь. А мне рассказать? - в кухню зашла Оля.
- У них было, - пояснила Алка таким громким шёпотом, что слышно было всей Рублёвке.
- Подожди, не рассказывай! - Рая быстро опрокинула яичницу в тарелки и вручила Лучано и Коле. – Мальчики, быстренько идите завтракать в сад. У нас тут свои разговоры.
- Рая, ну чего в сад? - обиженно засопел Коля. - Там же холодно.
- В зимний сад. Там тепло. У нас тут совет в Филях.
- Филе? - переспросил Лучано.
- Не филе, а в Филях. Кутузов там заседал с товарищами. Картина такая есть. Потом покажу, - Рая подтолкнула мужчин к двери.
- Ну как? – нетерпеливо спросила Оля.
- Девочки, - ответила я. – Я даже не думала, что так бывает. Он лучше меня знает, чего я хочу, когда и как.
-Так чем ты недовольна? – удивилась Рая.
-Не знаю, - честно ответила я. –Это как-то интуитивно. Вот он мне какой-то неродной, понимаете? Всё идеально, всё прекрасно, а сердце не лежит.
- По-моему, Катюша, ты очень много кушаешь, - Алла щедро намазала кусок хлеба маслом и положила сверху ломтик сыра.
- В каком смысле? – не поняла я.
- В смысле: зажралась. Француз ей, видите ли, неродной. Выполняет все желания, даже скрытые, облизывает, как конфету со всех сторон и при этом неродной.
- Но сердцу ведь не прикажешь! – возмутилась Рая.
- Да ой! - промычала Алка с набитым ртом. – Он тебе и не может быть родным. Ты ж не аристократка, недобитая рэволюцией, а простая провинциальная девочка. А думаешь, мне легко? Видала, как вчера моя свекровка своими итальянскими глазками меня пожирала?
- Ага, - подхватила Рая. – А сама вся сушёная, как вобла.
- Не вобла, а вяленые томаты, - подсказала Оля. – Они же их добавляют во все блюда, вот и засохла сама.
- Точно! – подтвердила Алка. - Ты ей только волю дай, она бы меня на томатную пасту пустила бы, и этой пастой с кайфом мазала бы все их фетучини и хренолини. А я делаю вид, что ничего не замечаю. Фэйс кирпичём, грудь вперед и ракетой в светлое будущее.
- Не знаю, девочки, может я реально зажралась, - я отхлебнула кофе. - Но просто… когда мы были в Париже, в последний день мы сидели с ним на крыше, укрывшись пледом и он казался мне таким родным. А после сегодняшней ночи это ощущение исчезло.
- А что случилось там, на крыше? – Оля налила себе кофе.
- Ну, он просто рассказывал мне о своей тяжёлой жизни.
- Тяжелой? - удивилась Алла, - а я думала, что он мажор.
- Да нет. Это только кажется, - ответила я. – Ему здорово досталось.
- Я, кажется, начинаю понимать в чём тут дело, - сказала Оля. – Когда-то Евтушенко замечательно об этом написал:
А по-русски любить - это значит жалеть.
ты меня не жалеешь, не любишь.
- Ты его тогда пожалела, потому что ему было хреново, - Оля обхватила кружку с кофе двумя руками. – А сегодня он был идеальным. А жалеть идеального нельзя. Не умеем мы, русские женщины, любить благополучных. Нам юродивых подавай. Ты просто комплексуешь. Боишься показаться рядом с ним замарашкой. Это только в сказках золушки себя комфортно чувствуют рядом с принцем, а в реальности у них сразу куча комплексов вылазит.
- Но ведь я знаю, что ему не нужен идеал – в том-то и дело. Ему нужна нормальная женщина, много в жизни повидавшая. Он мне сам это сказал, - возразила я.
- Да, но ты-то привыкла быть лучше Сергея. А тут такая ситуация, когда кто-то лучше тебя. Это и оскорбляет и пугает. Если мужик предаёт и пьёт, бросает тебя и плюёт в лицо – то он родной. А тот, кто пылинки сдувает - неродной. У тебя типично русская привычка: относиться к мужу, как к сыну и вечному ребенку. Отсюда и это чувство, что он родной. Конечно, родной, если столько сил и нервов вложила! Матери больше всего любят неудачных детей, а не везунчиков. Потому что везунчикам помощь их не нужна. А самое главное: ты за Сергея боролась, всю себя изменила, сражалась с этой соперницей. Не Сергей тебе родной, а Бабка-Ёжка, потому что ты без неё не выучила бы французский и не познакомилась бы с Ланфреном. И так бы и осталась в своём халатике. А вообще, девочки - это примета нашего поколения