Борис Светозаров пришёл в кино ещё до революции — в 1915 году — в качестве актёра. После Октября 17-го стал работать ассистентом режиссёра и в течение нескольких лет набивал руку. Наконец, в 1925 году он дебютировал на «Совкино» (Москва) как самостоятельный режиссёр, сняв подряд два фильма: «В угаре нэпа» и «Шпундик-кооператор».
Александр Довженко до своего прихода в кинематограф работал учителем. В начале 20-х годов занимался дипломатической работой в Польше и Германии. Затем, получив правительственную стипендию, учился живописи в Мюнхене. С 1923 года работал в украинской газете «Вiстi ВУЦИК» как художник-карикатурист. В середине 20-х пришёл в кинематограф и в 1926 году дебютировал в нём комедией «Вася-реформатор».
Ольга Преображенская до революции училась в студии МХТ, затем работала в провинциальных театрах. В 1913 году стала сниматься в кино (например, сыграла Наташу Ростову в «Войне и мире», 1915). После революции преподавала в Первой госкиношколе. В середине 20-х годов пришла в режиссуру и дебютировала в ней в 1926 году на «Совкино» (1-я кинофабрика) фильмом «Каштанка».
Павел Петров-Бытов в 1921 году окончил Петрозаводскую театральную студию. Три года спустя пришёл работать в кино в должности редактора-монтажёра. В 1927 году дорос до режиссёра и снял фильм по собственному сценарию «Водоворот», который сделал его имя широкоизвестным.
Владимир Петров до революции учился в Петроградском университете и одновременно в Театральном училище при Александринском театре. В 1917 году стал выступать как драматический актёр и вскоре уехал в Великобританию, где работал у известного режиссёра Г. Крэга. Затем вернулся на родину и в 1924 году поступил на кинокурсы В. Висковского. Карьеру в кино начал как актёр, но потом ушёл в режиссуру. Его дебют на этом поприще случился в 1928 году — он снял на «Совкино» (Ленинград) фильм «Золотой мёд» (с Н. Бересневым).
Иван Пырьев до своего прихода в кинематограф участвовал в Гражданской войне на стороне Красной армии, а после демобилизации поступил сразу на два отделения ГЭКТЕМАСа: актёрское и режиссёрское. Окончив его, был актёром Первого рабочего театра Пролеткульта и Театра имени Мейерхольда. В кино пришёл в 1925 году в качестве помощника и ассистента режиссёра. На этом поприще достиг больших успехов: многие режиссёры, прознав об администраторских талантах Пырьева, буквально боролись за то, чтобы именно он был у них ассистентом. Пырьев также писал сценарии к фильмам («Оторванные рукава», 1928 и др.). В 1929 году Пырьев добился самостоятельной режиссёрской постановки и снял на киностудии «Союзкино» (Москва) сатирическую комедию «Посторонняя женщина» (о борьбе с бюрократизмом и пережитками чиновничьей психологии среди некоторых слоёв советских служащих).
Василий Журавлёв в 1927 году окончил Государственный техникум кинематографии и уже спустя два года на объединённой Московской фабрике «Совкино» (в будущем — «Мосфильм») снял свою первую самостоятельную картину — комедию «Приёмыш».
Александр Иванов в 1924 году окончил киношколу и устроился работать ассистентом режиссёра. В 1929 году дебютировал как постановщик с фильмом «Косая линия» (с О. Галлаем).
Именно этот еврейско-славянский «десант» во многом добыл славу советскому кинематографу, подняв его до уровня подлинного искусства, чего не было нигде в мире. Только в советском кинематографе присутствовал подобный сплав, где так удачно слились славянский традиционализм и еврейское экспериментаторство. Как писал историк кино И. Кристи: «Отношение к кино как к искусству, принятое с первых лет советской власти (само по себе довольно неожиданное и, вероятно, установившееся благодаря каким-то стратегическим целям), превратило режиссёров раннего кино в „художников“, к тому же — художников, особо отмеченных ленинским благословением. Этот уникальный статус был принят и за рубежом, где свои кинематографисты никоим образом не считались художниками, что бы они сами ни воображали в своём деле. Таким образом, ранний советский пантеон оказался привилегированной референтной группой для мирового киносообщества — прежде всего благодаря якобы некоммерческому контексту, в условиях которого советские режиссёры пользовались свободой „творчества“…».
То, что творилось тогда в СССР, было поистине уникальным явлением, не имевшим мировых аналогов. Тысячи некогда безвестных людей, вынесенные наверх революцией, внезапно явили миру такое скопище талантов, какого не было никогда и ни у кого в мире. А ведь не стоит забывать, что сразу после революции в России грянула Гражданская война, которая длилась четыре года и унесла жизни многих не менее талантливых и выдающихся людей. К этому стоит ещё приплюсовать и отъезд из России десятков тех, кто совсем недавно составлял интеллектуальную гордость страны (тот же «пароход философов», отплывший от берегов России в 1922 году). Но даже несмотря на эти потери, молодая Советская республика сумела в кратчайшие сроки не только мобилизовать сотни оставшихся в стране интеллектуалов на созидательный труд, но и в те же сроки поднять до их уровня тех, кто ещё совсем недавно даже читать и писать не умел. Ведь многие из тех, кто вскоре станет гордостью того же советского кинематографа, были людьми из самых низов, по сути, люди социального дна, которые при прежнем режиме никогда бы не смогли подняться наверх. Советская власть им такую возможность предоставила.