Назавтра вся деревня потешалась над этим парнем: он ходил враскорячку… С тех пор шутки прекратились. Зауважали: «У нас такой доктор строгий, ужас!» Вокруг пошла молва о московском докторе, приезжали из дальних деревень, приносили местные продукты – яйца, грибы соленые.
Оказывается, никто из врачей их так внимательно не осматривал: не раздевая, слушали через рубашку, а я их всех раздевала, тщательно ощупывала, простукивала, прослушивала – это по молодости и по малому опыту я все проделывала строго как учили, чтобы не ошибиться в диагнозе. Лечила все болезни подряд: глазные, ушные, желудочные, сердечные, хирургические, даже операции небольшие делала. Но мучила меня гинекология, вернее, акушерство: роды нормальные местные жители проводили дома, а в больницу везли только с патологическими – ножное прилежание и т. д. Однажды поступила беременная глухонемая по поводу отита (воспаление уха), вдруг отошли воды и начались преждевременные роды, ребенок вышел, а послед нет (это детское место, к которому прикрепляется плод в матке), кровотечение не прекращалось, необходимо было ручное отделение последа. Помыв руки и смазав их йодом, я залезла в матку, схватила что‑то мохнатое и стала тащить… вытащила часть места, кровотечение продолжалось, пришлось повторить эту процедуру и, наконец, детское место вышло целиком. Кровотечение прекратилось, но на утро больная резко отяжелела: температура поднялась до 40°, начались судороги, затемнение сознания. Я стала по телефону просить о помощи Новгород, потому что думала, что внесла инфекцию, ведь даже большие дозы пенициллина не помогали… В ответ равнодушно: «Ну что вы, доктор, так волнуетесь, ну будет у вас одна смертность». Я окаменела: «Как вы можете?!». Упросила из ближайшей воинской части майора (его солдаты часто у меня лечились) повезти больную в Новгород. У нее оказался абсцесс мозга (помните отит?); оперировали, но поздно. Я бы не смогла ей помочь.
А как мы мучились с недоношенным ребеночком! Ходила по деревне и упрашивала нацедить грудного молочка. Давали, но неохотно, ибо у самих было мало, ведь пять лет подряд ничего не давали по трудодням. Хоть было трудно работать, но поддерживала любовь народа (как оказалось, недолгая). В 1953 году начался процесс врачей‑убийц, и вдруг у меня перестали лечиться, отказывались принимать лекарства. Маленькая девочка ляпнула: «Тетя доктор, вы хотите нас отравить?». Вот что я заслужила за свою работу!
Лишь когда стало известно, что мой свекр – академик Мясников, и он сам лечит Сталина, все стали подчеркнуто принимать мои лекарства и заискивать. А сам Александр Леонидович восхищался моей деревенской деятельностью, говоря, что его отец и дед тоже были земскими врачами, что это хорошая практика, и что он обязательно приедет ко мне».
Глава 2. Я люблю тебя, жизнь!
Сохраняем интерес к жизни: радуемся рассвету и пению птиц!
Сколько раз ни повторяй «какая я несчастная», счастья не прибавится. То, как мы себя чувствуем, – это то, как мы воспринимаем окружающий мир. Знаете, для того, чтобы дольше оставаться молодой, надо чтобы у тебя… не хватало времени! Да‑да, я именно так и жила всю жизнь. Работала на трех работах, уставала так, что, приходя домой, падала на кровать в одежде и тут же засыпала. Постоянно что‑то шила и вязала. С деньгами было очень трудно, поэтому сыну курточку перешивала из нескольких вещей. Например, покупала шерстяные безрукавки и из трех шила Алику, моему сыночку, куртку…
Я чувствовала, что всегда нужна и должна, поэтому не было времени ныть и скучать. Привычка все время находить себе дела и заботы сформировалась у меня с раннего детства. Потому что почти все было на преодолении. Например, я с детства обожала читать, читала запоем. Как сейчас помню, когда я перешла в шестой класс, мама переехала к новому отчиму в Сталинабад (это Таджикистан, сейчас город Душанбе). Меня вначале оставила с тетей, которая не разрешала мне долго читать, – так я направляла медную кастрюлю на луну и в ее отсвете продолжала читать, но тетя запретила и это. Тогда я сбежала из дома, жила у учительницы. С тех пор чтение превратилось в страсть, в необходимость. Наверное, благодаря этому я закончила школу с золотой медалью. Впервые в 1945 году стали присуждать отличницам за все школьные годы медаль из чистого золота, в отличие поздних годов. Позже я из нее сделала серьги и кольцо – огромная глупость! Но получила я медаль только в 1946 году, а при окончании выдали отпечатанный аттестат с отметкой: «присуждена золотая медаль за отличные успехи в учебе и примерное поведение». И уже когда училась в институте, на маленькую стипендию в 25 рублей я в первую очередь покупала книги. Очень хотелось побывать в театрах, концертах, выставках. Но это бывало крайне редко. И сейчас, когда мне уже 88 лет, я постоянно читаю. Перечитываю любимых авторов – Бунина, Толстого. Обожаю публицистику. Всегда покупаю много различных газет и журналов. И читаю, читаю, читаю. Потому что я хочу оставаться в курсе всего того, что происходит в современной жизни. Но и не хочу забывать о том, что было много лет назад.