Действительно, всегда существовали мирные племена хлебопашцев и племена воинов, а если попроще, то разбойников. У первых трудовые свершения как-то особо не воспевались - некогда было, работа все время поглощала. А у вторых о воинских (разбойничьих!) подвигах слагались легенды, сказания и саги - между набегами времени было достаточно. То есть разбой и вседозволенность воспевались. Это, дескать, и есть настоящее занятие настоящего мужчины. У горных чеченцев даже был тост: "Свет - наш! Кто, кроме нас, на свете!" В свое время разбоем занимались и русы, ходившие в грабительские походы на Царьград. Грабителями были и наши казаки, совершавшие вояжи в Турцию под предлогом войны за веру. Эти подвиги тоже до сих пор воспеваются... Тут есть о чем задуматься.
Вот только процесс перевоспитания свободолюбивых рабовладельцев и разбойников уж очень длителен. Делом этим, конечно, заниматься надо, и целенаправленно. Но и без спецназа - не стройте иллюзий - не обойтись.
Станислав МАКСИМОВИЧ, Пущино, Московская область
Вспомним разбойника Роб Роя
Все пишут и говорят о проблеме Чечни так, словно она уникальна, словно нигде и никогда и близко ничего подобного не было. В крайнем случае обращаются к эпохе генерала Ермолова! Между тем ситуация знакома всем нам не по сухим научным исследованиям, а по романам Вальтера Скотта. В Англии конца XVII - начала XVIII века правительство не знало, что делать с шотландскими горцами. Они противостояли Лондону религиозно (будучи католиками), политически (горские кланы были приверженцами свергнутой династии Стюартов), но главное, в условиях перенаселенности горных долин и отсутствия работы не могли не заниматься до боли знакомыми промыслами - угоном скота, грабежом и захватом заложников с целью выкупа.
И как ни романтизирует Скотт своего Роб Роя, ясно, что этот персонаж недалеко ушел от Басаева. Как и чеченцы (и все горные народы, включая православных черногорцев), шотландские хайлендцы жили первобытно-общинными кланами, признававшими лишь власть вождя. Вожди, разумеется, беспрестанно враждовали. При королеве Анне в начале XVIII века Лондон попробовал было политику Березовского - платил вождям, чтоб те удерживали своих людей от разбоя и набегов. Но когда деньги заканчивались, горцы неизбежно восставали.
Решение проблемы исчерпывающе описано в финале "Уэверли": после восстания 1745 года казнили большинство вождей, запретили под страхом смерти ношение не только оружия, но даже национального костюма, земли горцев передали в руки ставленников правительства. Короче, родовой строй был разрушен до основания.
И уже к ХIХ веку горная Шотландия из "горячей точки" превратилась в тихую туристическую местность. Какой остается и поныне.
Жаль только, что об этом пути к демократии и цивилизации шотландских горцев напрочь забыл лорд Джадд и другие потомки усмирителей, которые ныне учат мир политкорректности.
Но, может, об этом стоит вспомнить нам?
Е.Ш. ЛЕНСКАЯ, Украина
Популяция паразитов развивается без тормозов
Я уж думал, что дискуссию о национальных и религиозных корнях терроризма безвозвратно прервало нападение террористов, разом ответив на все вопросы. Но нет, в действительности точку в ней поставил диакон А. Кураев. После его статьи дискутировать стало не о чем. Спасибо ему большое!
И все же остался вопрос, на который диакон не ответил. Вот он: а почему это, разбираясь в вековечном конфликте земледельцев и кочевников-скотоводов, мы должны отдавать предпочтение земледельцам? Почему их автоматически считаем правой стороной?
Правозащитникам, например, это совсем неочевидно. Ссылки на главный вектор мировой цивилизации не убеждают. И в мировой практике есть случаи, когда эта самая мировая цивилизация специально оставляла в покое некоторые народы - в резервациях (Австралия). Почему же нынешние потомки скотоводов не подпадают под такой щадящий подход, почему их экспансия должна пресекаться?
Ответ, на мой взгляд, в том, как осуществляются экспансии сторон этого конфликта. Одна сторона строит, растит, воспитывает - другая приходит и берет. Мало того, что это процессы совершенно различной трудоемкости (родить, воспитать, построить несопоставимо труднее и дороже, чем убить и сломать). Дело еще и в том, что одна из сторон паразитирует на другой.
А как известно из биологии, количество паразитирующих особей не должно быть чрезмерным. Иначе погибнет сообщество их "хозяев", а следом - и популяция самих паразитов.
В живой природе такое торможение происходит естественным путем. В нашем мире, судя по темпам прироста населения у сторон межцивилизационного конфликта, подобных тормозов нет.