— Как давно она поборола рак? — Слова вырвались прежде, чем я смог остановить их.
Он застыл. Мы стояли там, кажется намного дольше, чем было на самом деле. Моя голова стучала от осознания того, что я только что признался, что помню её. Что знал её прежде. Он расскажет ей. Теперь мне придётся столкнуться с прошлым.
Когда он наконец-то развернулся, чтобы посмотреть на меня, в выражении его лица была какая-то твёрдость. Элай казался спокойным. Добрым и нежным, из тех, кому она должна принадлежать. Он был парнем, который верит в сказки и, вероятно, может воплотить их в жизнь.
— Ты помнишь, — всё, что он сказал.
Я кивнул.
— Пошёл ты, — был ответ, который я заслужил. Затем он направился к лестнице.
Я стоял там и ждал, если он вдруг решит вернуться за ответами. Спустя пять минут я понял, что он не вернётся, так что я направился к квартире деда. Она была расположена на нижнем этаже.
Элай немедля расскажет ей. Она будет знать, когда я увижусь с ней на работе. Моему притворству придёт конец, и нам придётся с этим справиться. Большая часть меня чувствовала облегчение.
Но какая-то маленькая часть меня была в ужасе. От того, что мы скажем друг другу и как теперь будут складываться отношения между нами. Насколько я силён? Скоро я это узнаю.
Я постучал один раз, и дверь квартиры моего деда распахнулась, ударяясь об стену. Запах гамбо[9] ударил мне в нос. Передо мной стоял мой дед в чёрном фартуке, на котором белыми буквами было написано: «ПОЦЕЛУЙТЕ ПОВАРА». На нём ещё были маленькие белые отпечатки рук, принадлежащие мне, когда я был намного младше. Там также были отпечатки рук моих сестёр. Моя мама сделала этот фартук для него на Рождество пятнадцать лет назад.
— Ты вовремя. Я уже собирался есть без тебя. В холодильнике есть пиво. — Затем он вернулся на кухню.
Я закрыл за собой дверь. Мои мысли дрейфовали, пока я рассматривал квартиру. Была ли квартира Блисс такой же? Была ли её спальня там, где была дедушкина комната для гостей? Или же Элай отдал ей хозяйскую спальню? Или же они спали вместе в его постели?
Грёбаные мысли. Я плохо справляюсь. Я направился к холодильнику за пивом, которое, скорее всего, будет первым из огромного количества, которое я выпью позже.
Глава Седьмая
Весь день Элай вёл себя странно. Словно нервничал или волновался, или был чем-то раздражён. К тому времени, как мы должны были уходить на вечеринку в честь трёхлетия Джилли, он едва сказал больше пяти слов. Мы должны были отправиться в дом его бабушки и дедушки. И я с нетерпением ждала поездки. А ещё я хотела расспросить его, что случилось. Но мы можем опоздать из-за вопросов, а он не должен опаздывать.
Джилли кузина Элая. А ещё самая маленькая в нашей компании. Было весело иметь рядом малышку. Когда-то я думала, что они никогда не перестанут рождаться. Затем, когда прошло время и мы все выросли, наши родители прекратили производить потомство.
Беременность Лариссы была волнующей, даже после того, как отец ребёнка сбежал. Мы все, сплотившись, поддерживали и помогали ей, и ребёнок был достаточно любим, несмотря на отсутствие отца.
— Что ты ей купил? — спросила я. Я пыталась заставить его заговорить, хотя сомневалась, что преуспею в этом.
— Водяной пистолет Человека-паука.
Возможно, это странный подарок для трёхлетней девочки. Но не для Джилли: ей это понравится. Она большая фанатка Человека-паука. Пригласительные на день рождения были в стиле Человека-паука, и я думаю, что и вечеринка будет в этой же тематике.
— А ты?
— Художественный набор.
— Он понравится ей.
— Я тоже так подумала, когда покупала его на прошлой неделе.
С подарками в руках, мы направились к двери. Я решила спросить его, что случилось. Я позабочусь, чтобы мы не опоздали. Ну не могу я провести весь вечер, не зная, что расстроило Элая. Что-то беспокоит его.
— Выкладывай, — потребовала я, прижав руку к двери и не позволяя ему выйти.
Он попытался нахмуриться, изображая замешательство, выгнув бровь, словно не понимает, что я имею в виду. У него ничего не получилось, но он всё равно попытался:
— Что? Что выкладывать? Я сбит с толку.
Я закатила глаза. В этом он неудачник.
— Ты знаешь что. Ты чем-то расстроен или же у тебя вопрос жизни и смерти, связанный с наркокартелем или бандой. Я очень сомневаюсь, что последнее. Ты даже болеутоляющие не принимаешь. Не думаю, что ты бы влез в такое.
Он вздохнул и посмотрел на меня. Выражение его лица говорило: «Я не хочу говорить» — но он заговорит, или я разозлюсь.