Он играл с ними, как кошка с мышкой, позволяя им думать, что они сбежали, а затем настигал их своим пылающим языком.
Огне-Дракон глотал их целыми партиями, закидывая их, борющихся из последних сил, тысячами в ярко горящий рот, выдёргивая их из убежищ в дыме, засасывая их с довольными, потрескивающими взрывами…
… пока не остался только один, носящийся зигзагами по небу, как чокнутая трупная муха.
Это был тот самый, с Элвином на спине.
– Ты не увидел мою смерть, Иккинг Кровожадный Карасик Трети-и-и-и-ий! – завопил Элвин Вероломный (но он был слишком далеко, чтобы Иккинг его расслышал).
И затем Огне-Дракон двумя деликатными пылающими пальцами аккуратно, как будто это был извивающийся червь на палочке в коктейле, подхватил Истребителя, на котором сидел Элвин, за копьё в его груди… и отправил в глотку.
Викинги затаили дыхание.
Должны ли они стать следующими?
Но нет, Огне-Дракон питался Исключительно Истребителями.
Огне-Дракон издал финальный РЁВ триумфа, песню удовлетворения от пойманной еды и готовности к перевариванию.
А потом он прыгнул в небо и нырнул обратно в кратер Вулкана, его огромный хвост послал новые волны лавы, потёкшие через вершину вниз по склонам горы.
Он уплывал вниз, вниз, кто знает куда?
К ядру земли?
Я так и представляю его, плавающего свободно и радостно, как дельфин, в тех огненных водах.
Раздались две последние вспышки грома и молнии, гораздо громче, чем все предыдущие. Их грохот драматически отозвался эхом, прежде чем растаял вдали…
Всё погрузилось в величественное безмолвие.
Опасность миновала.
Вулкан всё ещё источал лаву, но она двигалась теперь медленнее.
Дождь начал затихать, постепенно переходя от потопа к ливню, к мороси, пока полностью не иссяк, оставив лишь редкие капли на ветру.
И даже ЭЛВИН, конечно, Конечно, обнаружит, что трудно спастись из горящих недр ядра земли?
Гроза ушла к Большому Острову, и солнце выходило из-за туч. Но странная, знойная погода наконец прекратилась, и это уже было совсем иное солнце, не то солнце, которое безжалостно палило на Архипелаге в течение последних трёх месяцев. Это было доброжелательно благосклонное солнце, с мягко дующим прохладным бризом.
Огромный вздох облегчения прокатился среди Викингов, напряжённо смотрящих со своих лодок на юг. Кто-то начал хлопать, и скоро все они аплодировали, как будто то, что они наблюдали, было какой-то большой Игрой.
– Браво! – выкрикнул Пирамидон Остолоп, топая ногами по палубе корабля. – БРАВО!!
И остальные Викинги последовали его примеру, выкрикивая радостные слова и хлопая, и готовые плыть назад, домой, в свои снова безопасные, тихие небольшие дома в трясинах, спасённые этим чудом.
– Он ЖИВ! – заорал Стоик Обширный, обнимаясь с ближайшим около себя. Им оказался его отвратительный племянник, Сопляк Мордоворот. – Он ЖИВ!
– ДА, у меня есть такое чувство, что он, вероятно, жив, – пробрюзжал Сопляк Мордоворот, стиснув зубы. – Какие превосходные новости.
20. КОГДА ИГРА ЗАКОНЧЕНА
Камикадзе, Значимусу Исключительному и Рыбьеногу пришлось проплыть на “Сапсане” через залив, чтобы подобрать Иккинга. К этому времени к ним подоспели Стоик на “Голубом Ките” и Большегрудая Берта на “Большой Маме”. Ветроход перелетел к ним, чтобы показать путь, потому что, конечно, они не смогли бы отыскать один маленький помятый шлем в этих мелких волнах, взбаламученных взрывами и колебаниями Вулкана.
Они все безумно волновались, потому что моря вокруг Олуха очень холодные, и можно запросто заморозиться до смерти, если вы проведёте слишком много времени в этих ледяных водах.
Но надо сказать, что с Иккингом всё было в порядке. Раскалённая лава, теперь льющаяся вниз с утёсов, быстро нагрела мелководье залива до очень приятной для плаванья температуры.
Так что он спокойно лежал на спине, ожидая, когда его спасут, покачиваясь вверх и вниз на гребешках тёплой воды, разглядывая синее небо и размышляя о том, как здорово быть живым.
Беззубик, жутко перепуганный, прятался наверху в больших горчичного цвета клубах дыма Вулкана, выглядывая из своего укрытия в дрейфующей туче.
Но когда он убедился, что все Истребители уже Истреблены, а Огне-Дракон не намерен причинять ему никакого вреда да к тому же и исчез, он помчался, шумно трепеща крылышками, как зелёная бабочка, вниз к заливу, и сумел найти Иккинга первым, нарезая небольшие круги, в то время как мальчик спокойно лежал на воде.
– Беззубик б-б-бросил Камень в Вулкан! – затараторил Беззубик, преподнося Иккингу прекрасный сюрприз, приземляясь на его подбородок. – Всё САМ.
Когда Иккинг оправился от шока от неожиданного появления Беззубика и выкашлял морскую воду, он погладил спину дракончика, а Беззубик лизнул его лицо маленьким раздвоенным языком.
– Ты, – сказал Иккинг, когда они вдвоём спокойно вращались, глядя на небо, – Великий Герой, Беззубик.
Беззубик запрокинул голову и издал своё Победное Ку-ка-ре-ку.
И когда, наконец, его вытащили из воды, Иккинг был спокойный и отрешённый.
– Ты ранен? – с тревогой кинулся к нему Стоик.
– Нет, – улыбнулся Иккинг. – Всего лишь обжёг пятку.
– СПАСИБО, ТОР! – проорал Стоик. А затем с громогласным рёвом гордости он заохапил Иккинга в душное волосатое объятие. – МОЙ СЫН! Прости меня, что я сомневался в тебе! Мы не позволили этим Истреби-торесам одолеть нас, ведь так? НЕТ, благодаря Одину и великолепно гладким подмышкам Фреи мы отколошматили их маленькие Истре-мнительные ЗАДНИЦЫ; они и не подозревали, на что нарвутся. ЭТО – дух Кровожадного Карасика в тебе, НИКОГДА НЕ СДАВАТЬСЯ! И благодаря подтяжкам Тора мы НЕ СДАЛИСЬ. Не могу дождаться, чтобы рассказать Валгаллараме… Значимус, должен признать, что я в огромном долгу перед тобой.
Он улыбнулся, с Едва заметной заминкой, сидящему на палубе Герою, раздражающе великолепному, окровавленному, но довольному.
– Какая же замечательная идея пришла тогда мне в голову, взять тебя ТелО’Храном Иккинга!
Значимус Исключительный выглядел таким счастливым, каким прежде Иккинг его никогда не видел. Огромный груз свалился с его плеч. Он свернул шлем своего Огне-Костюма и взъерошил свои слегка-редковатые-но-всё-ещё-красивые золотые волосы.